«Волки? — думает Чимин, поджимая губы и машинально поворачивая фонарик в ту же сторону, что и голову. — Нет, волки так не воют. Человек?» Оставив на время поиски, она встаёт и направляется по звуку, который исходит, кажется, со всех сторон. Блуждая по глухой чаще, она уже не может точно понять, откуда минуту назад шёл вой, и приходится применять следующую тактику.
— Здесь есть кто-нибудь? Эй, отзовитесь! — Пак останавливается и прислушивается. Снова раздаётся вой и, кажется, плач. Уже ближе, и теперь она на сто процентов уверена в том, что это никто иной, как человек. Причём, скорее всего, женщина. Чимин прибегает на источник звука так быстро, как может, и останавливается около одного из деревьев, к которому крепко верёвкой привязана девочка десяти лет с разбитыми в кровь коленями, подбитым и синяками по телу. Чимин затаивает дыхание и пытается развязать её, как-то порвать верёвки, чтобы высвободить еле живую девочку. Её рот заклеен изолентой, один глаз истерзан так, что белок налился кровью и зрачка почти не видно. Чимин с ужасом думает о том, что она может лишиться зрения на один глаз. Пак вынимает из рюкзака медицинский скальпель и кое-как разрезает сначала один слой, потом другой, и ребёнок падает обессиленно на траву. Чимин аккуратно снимает с её рта скотч, чтобы не сделать больно, и поднимает малышку на руки. — Ты как? Милая, держись, — дрожащим голосом говорит она, вставая на ноги и вместе с ребёнком держа путь к трассе. По дороге она набирает номер скорой и вызывает своих коллег по адресу бара, что находится в километре от них.
Намджун прилетает в больницу на всех парах, не успев толком поесть дома вместе с семьёй и отдохнуть от всей рабочей суеты. Приезжает практически сразу, как ему звонит Чимин, и уже через пятнадцать минут оказывается в нужном отделении. Девочку без сознания помещают в одну из палат, её уже переодели и искупали, подключили капельницу и оставили отдыхать. Пак встречает его у входа в отделение с неутешительной новостью: малышка ослепла на один глаз, это уже подтверждено специалистом. К сожалению, её мучитель был слишком агрессивным и не рассчитал силу, повредив глазное яблоко до разрыва нервов. Намджун слушает всё с неподдельным ужасом, с трудом сдерживая слёзы. Пока личность ребёнка не установили, ни телефона, никаких других вещей, что могут натолкнуть на мысль, у них нет. Но в последнее время в участок никто не приходил с заявлением о пропаже ребёнка, и это значит, что либо мучитель является её близким родственником, либо это… Ким Джухён.
— Как ты её нашла? У меня просто в голове не укладывается, — они уже выходят на улицу и садятся в кафе, что расположено вблизи больницы. У Чимин сегодня выходной, и что тогда в лесу, что сейчас она в свободной форме. У девушки на макушке растрёпанный хвост, волосы торчат во всевозможные стороны, руки её дрожат до сих пор. Да, она врач, но это не значит, что она готова видеть такую картину.
— Я приехала в тот лес, чтобы поискать на месте убийства какие-нибудь детали, которые мы могли пропустить. Знаешь, всё бывает, что-то вот не давало мне просто так оставить то место и не посмотреть. И я услышала какие-то звуки, оказалось, это девочка пыталась кричать, но скотч позволял ей только выть. Господи, как таких людей вообще носит земля, — Чимин прижимает ладони к лицу, пытаясь собраться и не поддаваться эмоциям.
— Ужас. Сколько ещё людей вот так пострадают? — вопрос риторический, никто не знает на него ответа, известно только одно: это явно не последнее нападение, и в этом они могут убедиться почти сразу же. Телефон Намджуна начинает разрываться от многочисленных звонков, до него пытаются дозвониться сразу несколько людей, и он снимает трубку на рандом.
— Да? Что случилось?
— У участка столпились Тигры и требуют возмездия! — орёт в трубку Джису. — Господи, Намджун, ты нам нужен! Срочно!
Ким сбрасывает трубку, они с Чимин ныряют в автомобиль и с визгом шин направляются в сторону полицейского участка. Они приезжают быстро, глазом моргнуть не успевают, и упираются в ревущую толпу людей, одетых в чёрные кожаные куртки с изображениями рыжих хищников. У многих в руках пистолеты, кастеты обрамляют их костяшки, лезвия ножей сверкают в свете дня.
— Что вы здесь устроили?! — орёт злобно Намджун, выбравшись из машины. Ответа не следует, зато ряд выстрелов — вполне, и он ныряет за открытую дверцу своего авто, спрятавшись от снарядов. — Твою ж мать!
Чимин безумно сильно пугается, но тоже выходит аккуратно. Благо, со стороны её дверцы ничего не видно, потому что перед ними удачно припарковался грузовик. Она аккуратно прячется за фургоном, медленно продвигаясь ко входу в здание, у которого скопилось прилично людей. Волна отбывает от входных дверей, практически все делают свой целью Намджуна. Ким достаёт своей пистолет и отстреливается, но до него быстро добираются, потому что один против сотни — смешно и глупо, и практически сразу его равняют с землёй. Из участка сыпятся полицейские в бронежилетах, поэтому что протест официально переходит в перестрелку, в которой уже страдают люди. Некоторые мирные жители, которым не повезло оказаться здесь и в которых попали пули, болезненно стонут, уперевшись в стены или скрючившись на полу, и Чимин, рискуя жизнью, огибает стадо тупоголовых головорезов и утягивать раненных подальше, в укромное место, чтобы они не пострадали ещё больше. К сожалению, прямо сейчас вызвать скорую она не сможет.
Джису, наблюдающая из участка, вызывает подкрепление из прокуратуры и вместе с Хосоком выскакивает на улицу. Они надевают защитную броню на грудь и шлемы, чтобы быть максимально защищёнными, в отличие от Тигров, которые цепляются когтями в них и сжимают челюсти на их шеях. Они бьются не на жизнь, а на смерть, не пытаются выжить, желают только унести вместе с собой больше людей на тот свет. Асфальт в два счёта покрывается первыми лужами крови, в некоторых из них уже лежат мёртвые тела: с колотыми ножевыми ранениями, с пулями в сердце. Джису петляет у удачно припаркованных машин и использует их как щит, стреляет из-за них и старается никого не пропускать ближе, чем на пять метров. Хосок тоже отстреливается и, если есть необходимость, дерётся на кулаках, вкладывая всю силу в удары.
Чимин затаскивает раненных в один из переулков, в её рюкзаке всегда на всякий случай, как у специалиста, находится аптечка. Сейчас тяжёлое время, и неизвестно, понадобится ли кому-то первая помощь на улице или нет. К сожалению, воспользоваться наркозом она сейчас не может, поэтому мужчине приходится зажать в зубах тряпку, пока девушка ловко вынимает из раны пулю. Благодаря большому стажу работы она выполняет всё очень быстро, чем вызывает гораздо меньше страданий у жертв. Перевязав мужчину и приступив к беременной женщине, которой подстрелили ногу, она не делает то же самое. Она перевязывает рану тканью своего худи, оторвав один рукав и разделив его на две части с помощью небольших ножниц. Скальпель она, к большому удивлению, в сумке не обнаруживает.
На неё ложится чья-то кровожадная тень, и Чимин оборачивается за спину, поднимая взгляд на незнакомца. Блондин ухмыляется, его кошачья улыбка заставляет девушку проглотить язык от нарастающей паники. На плечах незнакомца до дрожи знакомая куртка. На вороте блестит металлическая брошь.
— Как дела у тебя, куколка? — спрашивает он и заносит нож, задевает ускользнувшую девушку по руке. Раненные жители забиваются в углы, но они совершенно не интересуют Юнги, его волнует только одна девушка, которая портит весь его идеально собранный план действий. Пак, прижимая ладонь к свежей ране, выбегает на задний двор каких-то зданий и, не найдя отсюда выход, карабкается по лестнице на крышу пятиэтажки. Из-за повреждённой руки передвигаться в разы сложнее, а наличие пистолета, которым решает воспользоваться Мин, совсем не улучшает ситуацию. Пули врезаются в опасной близости от неё в кирпичную кладку, сыпется пыль, затмевая обзор, и она поднимается наверх уже на ощупь.
Пак неуклюже падает на плоскую крышу и царапает руки, ударяется рёбрами о бетон и болезненно выдыхает. Снизу слышится скрежет металла, лестница дрожит от того, что по ней забирается парень. Свой рюкзак она бросила там, и сейчас у неё нет совсем ничего, чем она может обороняться. На крыше тоже нет ничего, только гуляет одинокий голубь, но и он быстро собирается и улетает, прячась в облаках. Сердце девушки бьётся в груди, давит на лёгкие, дышать практически невозможно.