— Ладно, ты же не отвянешь.
Вегугин хмыкает и, подумав, кивает. Да, это действительно так. Он не отстанет от неё, пока не завершит свою работу.
◎ ◍ ◎
— Ты готова? — Чонгук проверяет прослушку на девичьем пальто и поправляет камеру на шарфе. Уже шесть часов, они готовы ехать, Ёнхи доберётся сама. Геолокация на её телефоне транслируется на мониторы Хосока, который останется в офисе Сомун и будет периодически оповещать коллег о том, где подросток находится в течение всей операции. Ким очень волнуется по поводу всего этого, потому что ей кажется, что этот японец прикончит её быстрее, чем крёстный и полиция сможет что-либо предпринять. Но тем не менее сдавать позиции она не намерена.
— Да, готова, — сглатывает она и смотрит в зеркало. Каштановые волосы собраны в хвост, длинное чёрное пальто закрывает всё, кроме щиколоток. Вся команда уже расходится по машинам, Хосок следит за геолокацией, и все готовы к отплытию.
— Давай, ты сможешь. Мы приедем пораньше и будем в округе, не беспокойся, — он хлопает её по плечу, обнимает и спускается к автомобилям. Они уезжают, а девочка идёт в сторону автобусной остановки, чтобы доехать самостоятельно. Приезжает она без десяти семь и медленно идёт к назначенному в переписке месту. Рядом она совсем никого не видит, это сильно напрягает, но она идёт к могиле. Она помнит это место очень хорошо, когда-то она здесь была, и её опасения, внезапно выросшие, оправдываются. Она подходит к могиле своей подруги и видит коробку в подарочной обёртке, которой тут раньше не было. Дыхание перехватывает, она осматривается. Создаётся впечатление, что за ней кто-то следит, смотрит в спину, и от этого начинает трясти. Она берёт коробку в руки и распаковывает, постоянно оборачиваясь, боясь увидеть позади себя кого-то. Вдруг сейчас, как в самом страшном ужастике, маньяк окажется за спиной и прикончит её? Ладони потеют мгновенно. Она кое-как распаковывает коробку и, вдохнув-выдохнув несколько раз, поднимает крышку. На дне лежит записка.
«Я ведь просил приехать одной, солнце ^^»
Она слышит рык, утробный и кровожадный, где-то со стороны. Огромный чёрный пёс стоит между могил, сверля её взглядом, и она успевает только вскрикнуть перед тем, как он набрасывается. Острые зубы впиваются в руку, которую она поднимает для защиты, сцепляются на кости, слышится влажный хруст. На её крик бегут все те, кто сидит неподалёку в засаде, и несколько пуль всаживаются животному под кожу. Он падает замертво, а подросток теряет сознание от боли. Чонгук охает, прижав ладонь ко рту: собака прогрызла руку до мяса и, кажется, сломала ей кость.
◎ ◍ ◎
— Разумеется, я считаю, что Ён Сынхо — лучшая кандидатура на пост мэра нашего города, — дедушка смеётся и чешет белые усы, гладя внучку по волосам. Девочка ест рис с кимчи, потому что больше ничего со стола не хочет, и смотрит мультфильмы по телевизору в углу комнаты. Намджун кивает на рассказы матери и улыбается ей, добавляет что-то от себя. Его отвлекает звонок, и он, извинившись, отходит в коридор и поднял трубку.
— Здравствуй, Чонгук. Чего звонишь?
— Намджун, на Ёнхи напала собака и она сейчас в больнице. Срочно приезжай! Творится что-то неладное с делом Вонён, мне кажется, что вам всем угрожает опасность, — проговаривает спешно он в трубку на фоне какого-то шума. То ли беготня, то ли ещё чего — понять мужчина не в состоянии. Он понимает лишь одно: ему необходимо прямо сейчас выдвигаться в город. Ким бросает трубку и возвращается.
— Мам, пап, простите, но нам срочно нужно ехать. С Ёнхи беда, я потом всё вам расскажу, — он впопыхах собирает их вещи. Их никто не останавливает, Тэхи садится в машину на заднее сидение, Намджун поочерёдно обнимает родителей и садится за руль, отъезжает от дома и едет к трассе. Снова звонит Чонгуку, который на этот раз в менее шумном месте. Наверное, на крыше больницы в саду. — Как она? Что вообще произошло? — спрашивает отец.
— Ты убьёшь меня, но… — Чонгуку приходится рассказать обо всём, что происходит с Ёнхи в последние дни. Он рассказывает про этого таинственного инкогнито и про то, что фотография с Намджуном и Тэхи тоже оказывается у проклятого неизвестного, рассказывает про операцию на кладбище. Намджуна сильно напрягают фото, но больше всего его поражает тот факт, что крёстный снова подвергает его дочь опасности.
— Да, Чонгук, я определённо грохну тебя, когда приеду. Ты только дождись! — орёт он в трубку и выезжает на пустынное шоссе.
— С Ёнхи уже всё хорошо, ей сейчас делают операцию, я всё оплатил и компенсирую твои нервы… — оправдывается парень.
— Жизнь дочки ты мне тоже компенсируешь, выродок?! Чтоб ты ещё хоть раз заговорил с ней, урод! — Намджун замечает в боковом окне автомобиль, который едет за ними. Он не обращает на него никакого внимания, пока не чувствует первый толчок в багажник. Тэхи на заднем сидении ощущает это сильнее и паникует, оглядывается по сторонам и смотрит в заднее окно.
— Папа, дядя едет слишком близко!
— Боже, дорогая, подожди, — Намджун пытается как-то увильнуть от ненормального, хочет остановиться на обочине, но ему не дают сбавить скорость, только наоборот.
— Что у вас там такое?! — взволнованно тараторит Гук.
— Заткнись, умоляю! — кипит Джун, выворачивая руль на соседнюю полосу, вдавливая педаль тормоза в пол. Чей-то автомобиль следует за ними в сторону и таранит в бок. Шевроле Кима подбрасывает, разворачивает на дороге и уносит в стоящие у обочины деревья. Он ударяется о боковое стекло и отключается, бросив последний взгляд в зеркальце на неподвижно лежащую девочку за заднем кресле с красным влажным пятном на лбу.
— Намджун? Намджун?! Что случилось?! Блять! — орёт из динамика телефона Гук и бросает трубку.
========== кроличья нора ==========
На лестничной клетке прохладно, по открытым лодыжкам скользит ветер и посылает неприятные мурашки по телу. Она стоит перед дубовой дверью одной из квартир, в воздухе застывает трель дверного звонка. Девушка в бежевых брюках прямого кроя, свитере от шанель и любимом горчичном пальто. Где-то спустя минут пять ей открывают, и на пороге встаёт мужчина с чёрной бородой с проседью и лысиной над лбом. Он выглядит хорошо для своих лет, несмотря на то, что только месяц жил на свободе.
— Привет, папа, можно пройти? — Дженни нервно постукивает пальцем по ручке новой сумки, переминаясь с ноги на ногу. Джихёк добродушно улыбается и отходит в сторону, впуская дочь внутрь квартиры.
— Что тебя привело так поздно? Как нашла мой номер телефона?
— Узнала в школе, — она проходит на свободную кухню. Видно, что он ещё полностью не заселился, везде пустовато и холодно. Девушка садится за стол и кладёт на него свою сумку, ставит телефон рядом и нервно выдыхает, осматриваясь вокруг. Она настороженно следит за отцом, чтобы быть наготове в любой момент защититься. Дженни не знает, на что способен её папа, сейчас он для неё абсолютно чужой человек. И всегда им был, потому что она не помнит его в своей жизни. — Почему ты устроился в школу, где учится Ёнхи?
— Ёнхи? — переспрашивает он, подходя к чайнику и проверяя количество воды. — Кто это?
— Неважно.
Джихёк оборачивается, поставив воду закипать, и улыбается самой обычной отцовской улыбкой. Словно нет того промежутка времени размером в пятнадцать лет.
— Я очень скучал по тебе, Дженни.
— Но ты меня совсем не знаешь, — она нервно постукивает ноготками по столу, не сводя взгляда с лица мужчины.
— Почему бы нам это не исправить? Расскажи что-нибудь о себе, — предлагает он приторно-сладким голосом. Её пугает его манера общения и его, кажется, немного безумный взгляд. Словно его глаза зеркала, в которых отражаются бесы.
— Не хочу говорить о себе. Я пришла просить об интервью, — признаётся она, сглатывая и пытаясь не прятать глаза. Это удаётся с трудом, но ещё труднее дышать ровно через бешеное сердцебиение. В мыслях постоянно бегают кадры из фильмов ужасов, где маньяки режут своих жертв. Прямо здесь, на кухне. И от таких мыслей по телу пробегает холод, но если она сейчас запишет интервью, то сорвёт куш и поднимется по карьерной лестнице. К тому же он ведь её отец… У неё больше шансов?