Громкая музыка бьёт по ушам, огромные колонки висят на стенах, обрамляют мини-сцену с поющим смазливым артистом. Народ двигается в такт музыки, ритмично прыгает пружиной на твёрдому полу, толпа качается волной под высоким градусом. В здании везде тускло, зелёно-фиолетовые огни скачут по тёмным стенам. Стриптизёры активно развлекают публику, скользя у шестов и показывая свою грацию, пластичность и гибкость. Единственным освещённым местом в клубе является уголок бармена. Психолог проходит через охрану на входе и нервно осматривается. Не привыкший к подобного рода местам, он чувствует себя не в своей тарелке, и с каждой секундой всё больше появляется желание развернуться и уйти, но его цель заставляет идти вперёд. Он блуждает среди людей, сосредоточенно выискивая нужное лицо, пока вдруг не натыкается на Аланда среди близких знакомых. Там же и его вспыльчивая менеджер, и охранник, которого он видел ранее только на фото.
Если он не подойдёт сейчас, то он может упустить из виду свою потенциальную «жертву» на сегодняшний вечер. Мужчина не замечает его, пока он практически не вливается в его ближний круг общения.
— Здравствуй, Аланд, — улыбчиво здоровается Гук, мужчина просит своих друзей подождать и отходит к подошедшему парню, кладёт ему руку на плечо.
— Какими судьбами?
— Было ещё одно нападение, тебя преследуют, и он… готов убивать, — докладывает Чонгук, и они отходят ещё дальше, чтоб никакие лишние уши не смогли услышать этого пикантного разговора.
— У меня преследователь?
— Да, и если мы не уйдём — ты станешь третьей жертвой, — после слов детектива Аланд настороженно осматривается по сторонам, остановившись, оглядывает здание и нервно закусывает губу.
— Ладно, пойдём, — мужчина выводит криминалиста из клуба через второй ход, со второго этажа, и спускается торопливо по лестнице. Вдруг тон его голоса меняется и становится более эмоциональным. — Знаешь, чувак, ты ведёшь себя не как коп! Почему? — он одёргивает воротник своего дорогого пиджака с блёстками по краям и спускается на землю, оборачиваясь на гостя вечеринки.
— Полиция знает, что твоя девушка хотела бросить тебя и компанию. Ты солгал о ваших отношениях, у них есть фотографии вашей ссоры, выглядит скверно, — признаёт парень. Из-за этой беготни его волосы выбиваются из хвоста и торчат теперь во все стороны.
— Я бы не обидел её, я её любил!
— Аланд, тот, кто убил её, не отделяет свои чувства от твоих! Он убил её, защищая тебя, — психолог видит открытое недоумение на лице дизайнера, но вместе с этим там есть что-то ещё.
— Защищая меня? Боже, ты не знаешь, о чём говоришь! — он разворачивается, отмахиваясь рукой, и идёт в сторону парковки.
— Ты знаешь, кто это, это ведь кто-то из твоих близких! — Гуку удаётся словить его за плечо и остановить, снова взглянуть в глаза. Они смогут многое ему рассказать. — Ты знал, что он опасен, но не знал, насколько далеко он зайдёт. Но ты увидел синюю ванну и понял… Это напугало тебя, — дизайнер хочет вставить парочку своих слов, но ему не дают встрять. — Кто это? Твой пиар-менеджер? Охранник? Кто-то из твоих друзей?
— Ты говоришь о моей семье, — оскорблённо отвечает он.
— Я понимаю лучше, чем ты думаешь. А если это повторится? Что ты сделаешь тогда? Продолжишь защищать их? Покрывать? Они же семья, да? Семью тоже можно бояться, — он понижает тембр своего голоса, чуть опуская голову, но не сводя прямого взгляда с чужих глаз. Аланд смотрит в ответ, жуёт боязливо губы и перебирает в голове подходящие ответы.
— Он… знает каждый мой шаг.
— Это твой охранник, — догадывается Гук. — Здесь опасно, нам нельзя тут оставаться, я позову помощь, — тараторит он взбудоражено. Наконец-то эта загадка разгадана и дело можно будет торжественно закрыть.
— Ал, — слышится низкий бас из-за угла здания, оттуда выходит крупный мужчина с натянутой на глаза кепкой. Он поднимает голову и стреляет ярким взглядом из-под козырька. — Всё в порядке?
— Да, я в норме, — говорит дизайнер, когда тот подходит к нему и становится рядом.
— Да, и я тоже. Всё супер, — Чон подозрительно щурится, оглядывая его с ног до головы.
— Ал, тебе пора вернуться на вечеринку, — говорит громила, а затем усмехается, смотря на Гука. — А мы с тобой пройдёмся.
Аланд с волнением бегает глазами по ним двум, а после делает неуверенный шаг назад. Ещё один и ещё, и он видит невероятный спектр эмоций на лице криминалиста.
— Нет, Аланд, стой, твой уход будет означать соучастие! Как ты объяснишь это семье? Как ты сможешь с этим жить? — бросает он ему в спину, когда дизайнер трусливо скрывается за поворотом. Теперь они с этим амбалом остаются один на один, и был бы Чонгук в прежней своей форме, ему бы не было так страшно в преддверии драки. Но сейчас, когда он сам состоит из кожи и костей, стать растёртым в порошок ему не хочется. Охранник поднимает пистолет и приставляет дуло ко лбу Гука, медленно и непринуждённо, словно зная, что с собой у парня оружия нет. Металл жжёт его горячую кожу, голова кружится, в висках пульсирует.
— Ему не о чем волноваться.
— Потому что ты решаешь его проблемы? — наличие холодного оружия перед лицом ещё никогда не отнимает у парня возможность разговаривать на такие важные темы. — Вроде его девушки?
— Да, я всё решил. А теперь разберусь с тобой, — Гук глупо хлопает ресницами после сказанных слов и поднимает свою руку, смотрит на часы с кожаным чёрным ремешком на худом запястье. — Что ты делаешь?
— У всех типов преследователей есть одна общая черта: они не теряют из вида объект влечения. Я поспорил, — Гук улыбается. — Сказал им, что выманю тебя за пять минут. Прошло шесть.
— Им? — переспрашивает он, хмурясь.
— О, да. Им, — Чон медленно оборачивается, и со стороны главной улицы выходит спецназ во главе с Джису и Хосоком, которые держат пистолеты наготове. Любое неверное движение преступника — и в него попадут сотни пуль, и выжить ему не удастся даже с помощью господа бога.
— Вы арестованы, бросьте оружие, живо! — рявкает Хосок. Амбал растерянно опускается, кладёт свой пистолет на асфальт и поднимает руки вверх, принимая своё поражение. А Гук расплывается в довольной улыбке, потому что свой спор он всё-таки выигравает.
◎ ◍ ◎
— Я же просила не приходить ко мне, — Ёнхи отвлекается от просмотра тайского лакорна, выделяя пять секунд из своей жизни на непутёвого китайца. Это словосочетание уже прочно закрепляется как прозвище Тао, которая она использует между ними и иногда с крёстным.
— Я пришёл по делу, а не чтоб выслушивать твою очередную истерику. Дай мне свой телефон, — Тао может и сам забрать его из её рук, но он боится последствий в виде разгневанной пятнадцатилетней бестии, её криков и злого медперсонала.
— Нет, свали, иначе… — она оставляет мобильник в загипсованной руке, а во вторую берёт перцовый баллончик. Цзы фыркает, ввалившись в кресло и скрестив руки на груди. Ботинки противно скрипят по плитке, когда он вытягивает свои длинные тощие ноги.
— Я хочу найти твоего таинственного писателя японских новелл, — выдаёт вегугин. Ёнхи поднимает брови.
— И зачем тебе это? Героем себя возомнил небось? — подросток усмехается, убирая флакон обратно на место и утыкаясь в телефон. В палате снова звучит женский голос из динамика самсунга, и китаец старается не взорваться от раздражения. Да что ж такое!
— А ты, я вижу, возомнила себя королевой. Корона не жмёт?
— Чего сказал? — это снова заставляет её отвлечься от мобильника.
— Сама подумай, ты больше не сможешь с ним встретиться, на контакт с полицией и прокуратурой этот аноним вряд ли выйдет, шанс один на миллион. Что ты теряешь? — он поднимает бровь и упирается взглядом ей в глаза. Девушка какое-то время рассматривает резцы в серых радужках, после чего цыкает недовольно и заходит в какаотолк, протягивает гаджет парню. — Спасибо, — китаец мило улыбается и заходит в нужный диалог, прочитывает последние сообщения и хмыкает. Вроде ничего такого важного нет, но он чувствует угрозу, видит её между строк и недовольно печатает новое сообщение инкогнито.