— Каковы шансы, что это случайное убийство?
— Маловероятно. Оно началось как внезапная атака.
— У жены Ёнхвана точно был мотив, — начинает Джису. — Они как раз разводились. Я нашла множество отчётов о домашнем насилии. Когда патруль приезжал, обычно у Ёнхвана были синяки на лице.
— Так это она дралась, выходит? — Хосок поднимает брови.
— Но… Кристал очень предана своему сыну, — Гук отпивает немного кофе. — Она называла его «моё всё».
— Так говорят все матери.
— Всё глубже. Я думаю, у госпожи О комплекс Джокасты, это женская версия Эдипова комплекса.
— Только не говори, что она спала со своим ребёнком, — старший коллега давится воздухом от слов психолога.
— Не обязательно. Мать-Джокаста эмоционально зависит от ребёнка, как от взрослого партнёра, но она необязательно садист, — предполагает парень. Джису качает головой и придвигается ближе к ним.
— Подумаем о Минхо, он тренер и парень Кристал. У него были приводы за нападения, он пытался убить парня в Мёндоне, используя технику крав-мага, — Джису кладёт на столик несколько документов, подтверждающих её слова.
— Израильские боевые искусства — не шутка, — Хосок хмурится и раскрывает дела, пробегается глазами по заключениям. — Скажи нам, как нам понять, что он садист?
— У меня… есть идея, — загадочно улыбается Гук, прислоняясь губами к бумажному стакану с кофе.
◎ ◍ ◎
— Добро пожаловать в мир крав-мага, господин Чон. Как вы о нас узнали?
Он самостоятельно навещает тот самый зал тренировок «Искусство боя от Минхо», переодевшись в более спортивную форму: худи и спортивки. Волосы туго завязывает в высокий хвост, теперь ходит вдоль собранных матов и рассматривает множество силовых тренажеров.
— Увидел листовку, — улыбается криминалист. — Мне понравился ваш слоган: «мы бьёмся до конца».
— Это не слоган, — его компетентно поправляют. — Это философия выживания.
— Круто, понял, — кивает он, всё так же беззаботно улыбаясь. — Я занимался тхэквондо, джиу-джитсу… Как получить пояс в крав-мага?
— Крав-мага — это не спорт. Идея в том, чтобы причинить столько боли и урона, чтобы ваш соперник больше никогда вас не тронул, — поясняет мастер, и парень поднимает бровь.
— Не слишком ли экстремально?
— Жизнь экстремальна, — послышался ответ. — Те парни хотят забрать то, что есть у вас… ваши деньги, ваш дом. Они заберут, если только вы не готовы…
— Причинить им боль? — спрашивает парень. Тренер подходит к нему почти вплотную, разъясняя по пунктам про свой вид ближнего боя. Мужчина лишь усмехается на то, каким образом заканчивают его предложение, и отходит на пару шагов.
— Давайте я покажу. Покажите мне что-нибудь из джиу-джитсу, сбейте меня с ног, — просит мастер. Гук вспоминает все свои тренировки годовалой давности и надеется, что его скудные мышцы смогут хоть как-то поравняться с этим накачанным амбалом. Глупо на это надеяться, но… Он подходит и, выдержав паузу, рывком тянется к его шее, но его быстро перехватывают и заламывают руку так, что он опускается на колени, поворачиваясь к мужчине спиной. — Видите? Я удерживаю вашу руку силовым приёмом.
— Понял, — шипит криминалист, но его продолжают держать.
— Видите, крав-мага полагается лишь на одно… на максимальную агрессию, — мужчина выпрямляет его руку и с силой швыряет на мат животом вниз, где Гук почти неподвижно пытается прийти в себя и осознать реальность. — Может, это не ваша тема, господин Чон. У нас есть чудесные занятия тхэквондо по четвергам.
— Всё в порядке, — терпя ноющую боль в плече и по периметру всей руки, Гук поднимается на ноги и поправляет волосы, поднимает с пола упавшую резинку. — Отлично. Что ещё покажете?
— Ну ладно, — мастер улыбается и становится в позу. — В этот раз я нападаю.
Мужчина подбегает с ударом, нацеленным в подбородок, но Гук реагирует в разы быстрее и, собрав всю свою мощь, направляет кулак прямо тренеру в лицо. Слышится омерзительный влажный хруст, мастер вскрикивает, зажимает нос рукой и отошёл.
— Какого хрена?!
— Простите, я думал, мы показываем максимальную агрессию, — он делает вид, что ему безумно жаль, и разводит руками в стороны, виновато отворачиваясь. Мужчина пользуется этим, с ноги заряжает по спине и заставляет упасть на жёсткий пол.
— Хочешь увидеть настоящую агрессию? — он снова заламывает ему руку, прижимает коленом между лопаток к полу и, судя по ощущениям, собирает сломать ему несколько костей. — Ты сдаёшься? — Гук стискивает зубы, на висках проступает пот, и на шее отчаянно пульсирует набухшая жилка. Он ничего не отвечает, и мужчина принимает это как отказ, задирает его подбородок сильнее, кадык выглядывает острой линией, словно норовя прорезать тонкую бледную кожу. Становится невыносимо больно, до чёрных пятен перед глазами. — Сдаёшься?!
Гук поднимает взгляд и видит, с каким бешеным выражением лица мужчина смотрит ему прямо в глаза. Наслаждается его болью. Психолог находит в себе силы улыбнуться, и этого амбала всего передёргивает, и он валится на пол рядом, мгновенно выпуская своего ученика из захвата.
— Какого чёрта, ты какой-то извращенец?! — орёт он, смотря на то, как тощий парень перекатывается на спину и медленно садится.
— Ну, Густав Юнг назвал бы меня мазохистом, но я не его фанат. Ты бы ему понравился… — говорит он насмешливо и кое-как встаёт. Всё тело болит так, словно по нему несколько раз проехался бульдозер, — классический садист.
— Ты кто такой?!
— Чон Чонгук, — улыбается парней, отмахиваясь рукой. — Профайлер. А он — коп, — криминалист указывает здоровяку за спину, и тот оборачивается. Там спокойно стоит Хосок, спрятав руки в карманы, и, кажется, наблюдает эту сцену уже достаточно долго, чтобы сделать для себя некоторые неутешительные выводы.
— Привет, Минхо. Давай поговорим.
Тем временем в Сеуле.
В парке людно, гуляют семьи с детьми, молодые парочки, компании друзей, у всех рождественское настроение. Многие обсуждают грядущие каникулы и отпуска. Дженни и Джису здесь немного для другого: они следят за Кристал, которая всем кажется чудаковатой и странной, и Сомун решают, что за ней понадобится намного проследить.
— Не представляла, что мне сегодня придётся выходить на такого рода «прогулку», — признаётся Дженни. Для такого случая она даже обувает удобные кроссовки и одевается максимально спортивно, чтобы было комфортно бегать в случае чего.
— Мы в полукилометре от места преступления, — говорит Джису. По левую сторону от них густой лес, около которого прогуливается жена погибшего Ёнхвана. — Я думала, она будет его избегать. А она наоборот, — стоит ей сказать об этом, как женщина, оглядевшись, заходит в лесную чащу, свернув с дороги, — бежит прямо туда.
— Пошли за ней, попробуем её перехватить.
Зал тренера Минхо.
— Я не убивал Ёнхвана, — амбал скрещивает руки на груди, сверля взглядом обоих копов.
— Мы подняли записи, — спокойно объясняет Хосок, хотя до этого качка вряд ли что-нибудь дойдёт. — Тяжкие нападения — ваша тема.
— Это были драки в баре, уроды нарывались. Я не убийца и не садист, — уверяет Минхо их обоих, внимательно присматриваясь к хитрому прищуру своего якобы ученика.
— Ты точно садист. У тебя был огромный выброс эндорфинов от выламывания рук, расширенные зрачки, румянец. Тебе нравится делать людям больно, — абсолютно спокойно, даже с каким-то наслаждением, Гук рассказывает о своих наблюдениях и улавливает нервозность на чужом лице.
— А ещё ты спишь с бывшей Ёнхвана. Ты всем клиентам предлагал такие услуги? — с усмешкой спрашивает Хосок.
— Я не заметил этой опции на листовке, — поддерживает младший коллега.
Дженни и Джису делятся, решают окружить её, чтобы у женщины не было возможности удрать. Они связываются по рации, которую Ким раздобыла предварительно ещё в участке. Госпожа О ходит по сухим листьям, только местами засыпанным снегом, внимательно высматривая что-то.