Этого просто не может быть.
В опустевшей голове вполне может разгуляться небольшой торнадо.
- Я наблюдала за тобой, - весомо добавляет Грейнджер. С такой интонацией ей бы точно нашлось место какого-нибудь средневекового палача. Фред буквально видит девушку с факелом и именно таким лицом, стоящую у кучи хвороста, и привязанного в центре Малфоя, приговоренного к наказанию.
- Э… Что? – почти хором произносят близнецы.
Этого просто не может быть.
Как?..
У Фреда не укладывается в голове. Он смотрит и смотрит на Гермиону, пытаясь понять, но это – неразрешимая загадка.
Грейнджер, тем временем, поджимает губы и тяжело вздыхает.
- Ты ведешь себя странно.
- Ну… я… - Джордж лохматит волосы и потирает шею ладонью. – Я просто…
- Скорбишь, - подсказывает Фред. – И потому немного не в себе.
Джордж бросает на него подозрительный взгляд и открывает рот, чтобы что-то сказать, но Гермиона опережает его:
- Я прочитала в книгах о том, что так бывает, когда душа остается после смерти.
Джордж нервно сглатывает, и глаза его неудержимо стремятся к Фреду.
- Ты про призраков? – уточняет он. Гермиона отводит взгляд на мгновенье, но после смело вскидывает голову и прямо смотрит на Джорджа.
- Нет. Я про Фреда, которого видишь только ты.
- Как? – Фред не сдерживает наполовину восхищенного, наполовину ужасающего крика. – Как ты это поняла, Мерлин тебя побери?!
Опасная девушка. Фред понял это на седьмом курсе, когда она не побрезговала использовать самый грязный прием для достижения своей цели – пообещала сообщить их матери, что он и Джордж испытывают на первокурсниках сладости. Фред до сих пор искренне не понимал, в чём тогда был виноват. В конце концов, все были предупреждены, и им платили за это хорошие деньги.
- Что? – Джордж пытается казаться невозмутимым. – Не понимаю, о чём ты, Гермиона. Я не сумасшедший.
- Нет, не сумасшедший, - тон девушки внезапно становится мягче, теплее, и это удивляет чуть ли не больше её предыдущего уверенного заявления. – Но я читала в книгах о подобном. Редко, наверное, лишь в трёх процентах случаев, душа человека после смерти не уходит и не становится призраком. Погибший остается в этом мире, потому что слишком сильно привязан здесь к чему-то. Или к кому-то.
Взгляд её становится чрезмерно выразительным. Фред выдыхает, и в легкие внезапно отзываются ноющей болью. Ему так хочется подойти к брату и устало опустить голову ему на плечо. Закрыть глаза и ощутить, как тёплые руки массируют его пульсирующую голову. Он устал. Все эти дни такие бесконечные. Почему это не могло случиться с кем-то другим?
- Поэтому его можешь видеть только ты, - голос Гермионы подобен мелодии. – Из-за тебя он остался. Ты его держишь.
Джордж прямо смотрит на девушку, без тени волнения или сомнений. Лицо его становится спокойным, почти по-королевски. На последних словах уголки губ дергаются вверх, но улыбка не появляется, удерживаемая.
- Я знаю, - просто отвечает он. Как будто речь идет о самых очевидных вещах. О чём-то обычном. Фред глядит по очереди на брата и Грейнджер, поражаясь тому, как они вдруг оказались на одной волне.
Но это не кажется ему неправильным. Если Джордж так решил, Фред поддерживает его. Может, так лучше. Если Гермиона действительно что-то знает, она сможет объяснить многое. Не стоит пренебрегать помощью, особенно, когда её предлагают сами.
- Но… - руки Грейнджер расцепляются и опускаются вдоль тела. Лоб морщиться, и Фред кривит губы. Почему всегда должно быть «но»?
- Всё не так просто.
- Что ты знаешь? – выдыхает Джордж, стараясь не волноваться раньше времени.
Гермиона опускает глаза и разглядывает свои ноги.
- Фред здесь? – спрашивает она. Джордж кивает, но когда понимает, что девушка не могла это увидеть, произносит:
- Да.
- Где мне ещё быть? – фыркает Фред немного оскорблено. Он и при жизни не расставался с близнецом, так с чего бы ему делать это после смерти? Не для того он остался, чтобы шататься где попало в одиночку. Что это был за глупый вопрос?
- Это не навсегда, - Гермиона поднимает глаза, умные и грустные.
Фреду кажется, что бладжер только что попал ему в грудь и окончательно сбил дыхание. Он прижимает руку к груди, и пальцы с силой сжимают рубашку, вцепляются в ткань, как в спасательный круг, тянут её так, что воротник врезается в кожу на шее.
- Фред? – голос Джорджа способен разбить этот мир.
Фред поднимает глаза на брата и видит тревогу.
- Я в порядке, - выдыхает он сипло. – Скажи, пусть пояснит.
Пускай расскажет, что имела ввиду. Какой в её словах смысл. Что-то значимое. Нечто, способное снова перевернуть только-только восстанавливающий баланс мир близнецов.
Гермиона немного сводит брови, наблюдая то, что не способна увидеть.
- О чём ты? Что это значит? – кулаки Джорджа сжимаются.
- Я читала о подобном, - поясняет Гермиона тихо. – Такая душа остается на земле только на семь дней. Так что… через неделю Фред исчезнет.
Мир обрушивается. И всё, что в нём остается, среди руин, тьмы и хаоса, это синие глаза Джорджа, наполненные страхом.
Фред хочет сказать «всё в порядке» или «не бойся». Он хочет выпалить горячо и упрямо: «Я никуда не денусь, ты чего?». Но его язык приклеивается к нёбу, и он не может. Просто не может, нет, не снова. Он не может расстаться с Джорджем, только не это. Умереть – пожалуйста. Но не разделяйте их.
Пальцы дрожат, и Фред сжимает их так, что короткие ногти причиняют боль, оставляя на ладонях тёмные полумесяцы. И смотрит, смотрит на Джорджа, как на весь свой гребаный мир.
А в голове вместе с нарастающей болью пульсирует только один вопрос – за что?
***
Джордж пытается понять, что происходит. Гермиона знает. Она поистине пугающе умная и догадливая. Но это, на самом-то деле, совсем не имеет значения. Потому что следующие её слова вызывают взрыв, разрушающий весь мир.
Джордж видит, как падает небо. И пол под ногами становится кипящей бездной лавы. А звёзды и солнце поглощает чёрная дыра. И во всём этом безумии, страшном, утягивающем, единственным якорем оказываются синие глаза Фреда, смотрящие на него.
И Джордж смотрит, смотрит на него, не в силах наглядеться.
Гермиона зовёт его по имени, но он не реагирует. И не отводит от близнеца глаз, будто надеется так удержать его.
- Это неправда, - слова срываются с губ, резкие, холодные. Глаза Фреда напротив дрожат, как вода горных озёр.
Грейндежр снова что-то говорит, но слова не фиксируются в голове, превращаясь в паутину, липкую и бессмысленную.
Джорджу кажется, что его с Фредом разделяет пропасть. Он хочет броситься вперёд, оказаться рядом с близнецом, но отчего-то не может сдвинуться с места.
Ведь есть шанс, что Грейнджер ошиблась, правда? Она не может знать всё. Даже Дамблдор этого не делал. Так почему они должны ей верить?
- Джордж.
Кто-то прикасается к его плечу – не Фред – и Джордж отскакивает в сторону. Безумными глазами он смотрит в лицо Гермионы. Её ладонь так и остаётся в воздухе, неправильно белая, будто сделанная из воска.
Неживая.
Как Фред? Фред…
Глаза цепляются за близнеца.
Он дышит. Он здесь. Он не исчезнет.
- Послушай меня, Джордж! – настойчивый голос Гермионы прорывается сквозь пустоту. – Я всё про это читала. Есть одно заклинание, способное привязать Фреда к земле.
Молния вспыхивает в глазах Фреда. И Джордж, наконец, понимает, что ему говорят.
- Подожди, - он выходит из ступора и удостаивает девушку взглядом. – Объясни всё нормально, Гермиона.
Грейнджер, к счастью, сразу кивает.
- Хорошо. Присядьте, ладно? Это надолго.
Джордж сразу же покорно садится. Фред колеблется мгновенье, а затем проходит и устраивается рядом с ним. Гермиона смотрит сначала на Джорджа, а затем взгляд её немного неуверенно движется к кровати Фреда. Только вот он не там. Близнецы сидят вместе. Это было бы даже забавно, не будь на самом деле так грустно. Джордж не чувствует в себе силы даже для слабой улыбки. И только плечо брата, легко касающееся его собственного, помогает не сойти с ума.