Но от факта не уйти. Он мёртв. И это не розыгрыш. Наверное, он бы разорался в голос, упал на землю в громкой истерике, полной слёз, если бы не Джордж.
Позже, когда брат засыпает, Фред долго не выключает ночник, лежит напротив и смотрит на бледное лицо Джорджа. Они – сила и слабость друг друга. Так было всегда. И один не сможет существовать без другого. Люди не должны быть так взаимозависимы. Но они всегда плевали на все запреты мира.
Тёплый свет ночника разливается по лицу Джорджа, сглаживая углубившиеся от боли черты.
И Фред не отводит глаз. Он думает о том, почему после смерти с ним случилось то, что случилось. Он даже не слышал, что подобное возможно. Больше, чем призрак, он способен есть, спать и брать предметы. Но в то же время меньше – никто не способен увидеть его. Так что на самом деле произошло тем вечером, когда он погиб?
Фред не знает. Он лишь чувствует, как опускаются отяжелевшие веки. Устал. Он так устал. Джордж напротив тихо посапывает. И, наконец-то, лицо его расслабляется, отпуская печаль хотя бы во сне. И, пожалуй, это всё, что нужно Фреду прямо сейчас. Губы его сами расплываются маленькой нежной улыбкой. Его брат спокоен и отдыхает.
И на границе между сном и реальностью Фред вдруг понимает одну простую истину, которая всегда была на поверхности. Даже во тьме он может найти путь к своему брату. В любом городе, замке, лабиринте. Он отыщет дорогу к Джорджу, и даже смерть не в силах его остановить. Потому что важен лишь он. И если Джордж остаётся, то и Фред тоже.
========== День 2-й. ==========
- Фред?
Джордж внезапно замирает посреди битвы. Все звуки, люди, летящие заклинания обращаются в «ничто». Они исчезают, и ему кажется, что он падает в пустоту, черную, окружающую его со всех сторон и готовую поглотить в свои прожорливые ужасающие объятья.
- Эй, Джордж! Не зевай! – раздается крик Кэти Белл.
Кэти? Откуда она здесь? Джордж вздрагивает всем телом, и темнота рассеивается. Он снова в Хогвартсе, битва продолжается, а подруга смотрит на него с удивлением, но тотчас взмахивает палочкой, чтобы отразить чей-то удар.
Что-то не так. Джордж не может объяснить, подобрать верные слова, но мир вокруг изменился за ту секунду, что он был в пустоте.
И Джордж не может дышать. Словно невидимая змея сжимает кольцами его горло, впивается острыми зубами в грудь и…
Джордж охает.
Сердце.
Он чувствует, как раскалывается его душа. И боится того, почему.
***
- Джордж!
Он слышит голос близнеца, и тянется к нему. Но чёрные, липкие волны кошмара не отпускают. Джорджу кажется, что он тонет в болоте. Идёт ко дну. Его затягивает, и он едва может дышать. Холодная грязь заливается в открытый рот, уши, нос, обжигает льдом кожу.
Из последних сил Джордж вырывает руку из этих пут и вскидывает вверх, в надежде на помощь.
Голоса нет. Нет крика. Нет спасения.
И когда пустота под ногами обрушивается, Джордж хрипло глотает воздух в последний раз, готовясь утонуть, но тут кто-то хватает его за запястье и тянет вверх. Тёплые сильные пальцы.
- Джордж!
Это Фред. Фред спас его, Фред пришёл за ним, он…
Джордж открывает глаза. И первое, что видит, это встревоженное лицо своего близнеца.
Он здесь. Он не ушёл.
- Ты был странным, - замечает Фред нарочито небрежно, не давая ему отдышаться и прийти в себя. – Вставай, пора на завтрак. Ты же не хочешь, чтобы вся семья разволновалась и пришла сюда, чтобы убедиться, что ты ещё здесь?
Джордж не спрашивает, что значит «странным» или «ещё здесь». Он смутно догадывается, но не хочет развивать подобные мысли. Его дыхание немного неровное, словно он на самом деле только выбрался из болота. Воздух в комнате кажется холодным и невидимой дымкой оседает на коже. Джорджу хочется вновь почувствовать то тепло, что вспыхнуло ярким цветком, когда Фред во сне схватил его за руку, но он не собирается говорить об этом наяву.
Главное, что брат остался. Неважно, как и почему, но он здесь. Это не то же самое, что было, но это лучше, чем ничего.
Вместе они идут умываться (Фред подпирает косяк и наблюдает за Джорджем, пока тот чистит зубы) и спускаются на завтрак.
Все уже здесь, за исключением отца и Чарли. Они приветствуют Джорджа, а мама оставляет на его щеке тихий поцелуй.
- Я как будто стал фестралом, - не удерживается от замечания Фред. – Только не лошадь.
- Да и на скелет ты не тянешь, - фыркает в ответ Джордж, но тут же осекается, когда замечает на себе недоумевающие взгляды всех вокруг.
- Извините, - выдыхает он, начиная нервничать. У него даже кончики пальцев холодеют. – Просто я… это… ну… задумался о своём. Это ничего не значит!
Ещё не хватало, чтобы его сочли ненормальным. Вот горе-то, второй из близнецов Уизли от утраты сошел с ума. Газеты проглотят это с удовольствием, а все вокруг начнут присылать открытки с ложным сочувствием. Его самого поместят в больницу к Локонсу и на Рождество будут дарить ему открытки с сердечками, а от присутствия бывшего профессора он точно поедет крышей.
Фред за спиной матери звонко хлопает себя ладонью по лицу. С этим сложно поспорить. Джордж привык выставлять себя забавным и смешным нарочно, но сейчас другой случай. И таким идиотом не по своей воле в чужих глазах он не становился уже давно.
Чувствуя, что краснеет, Джордж пробирается на своё место, мечтая испариться. Стараясь игнорировать направленные на него взгляды, он накладывает в тарелку кашу, ещё и ещё, пока не заполняет до краев. Чёрт, он же точно столько не съест. Аппетита нет, но желудок внезапно одобрительно бурчит.
- А всё потому, что ты строил из себя фею на диете, - нравоучительно замечает Фред, садясь рядом на свой стул. Правда, видит это только Джордж. И на секунду кажется, что всё в порядке. Вся семья вместе. Джордж почти отвечает, но тут натыкается на задумчивый проницательный взгляд Грейнджер, и вместо слов лишь глотает воздух и запихивает в рот ложку с кашей, надеясь так удержать себя от очередной осечки. Но Гермиона продолжает смотреть на него, и от этого немного не по себе. Пока, наконец, Рон не обращается к ней, и только тогда девушка отвлекается на него. Джордж с облегчением выдыхает и переглядывается с Фредом. Он замечает тоску в глазах брата, когда тот смотрит на поселившееся в доме уныние. Но оба они ничего не могут с этим поделать. Потому что если Джордж расскажет семье прямо сейчас о том, что видит погибшего брата, ему не поверят. И, честно говоря, сложно будет их в этом винить.
Негромкие голоса без труда заглушаются звоном посуды, и это очередной неверный штрих в картине семейного завтрака. Джордж запихивает в рот ложку с кашей, но вместо того, чтобы жевать, просто держит её там, позволяя скапливаться слюне. Вкус кажется постным, почти отсутствующим, но тепло растекается по языку и спускается в горло, вызывая легкую щекотку.
Он замечает на себе любопытный взгляд Джинни и невольно ловит себя на мысли, что такими же глазами она смотрела на них с Фредом всегда. Каждый день из года в год она наблюдала за близнецами через стол дома и в Хогвартсе, училась на их примере, а они, в свою очередь, гордились, что в качестве кумиров маленькая сестрёнка предпочла их, а не Перси. «Верный выбор!» - всегда горделиво улыбался Фред. И Джордж тотчас активно подхватывал: «У Джинни хороший вкус – всем понятно, что мы лучшие из братьев». Мама неизменно ворчала по этому поводу, Перси краснел и злился, а папа и Билл смеялись.
- А где папа? – внезапно интересуется Фред. Джордж бросает на него взгляд, нехотя вытаскивает ложку изо рта, полную обслюнявленной липкой каши, и повторяет вопрос близнеца:
- Где папа и Чарли?
Те немногие робкие разговоры, больше похожие на молебен, сразу же стихают. Джордж смотрит на маму, но отвечает ему Билл.
- Они занимаются последними приготовлениями. Джордж, - тон его внезапно серьезный и почти суровый. - Сегодня после обеда будут похороны.
Это просто слова. Они замирают в воздухе и не затрагивают сознание Джорджа. Он просто сидит и смотрит на старшего брата. Минуту. Другую. Не понимая, в чём дело. Пока Фред рядом с ним не издает тихий вздох.