Следуя его указанию, мы с Джорджем отправились в зал, где нашли два свободных места рядом. Примерно через полчаса появился мужчина средних лет с большим блокнотом в руках. Рукава его рубашки были закатаны, галстука не было, а волосы всклокочены, как будто он от волнения постоянно ерошил голову руками. Он вышел на сцену и начал зачитывать заранее подготовленное сообщение.
— Всех приветствую. Я Дэвид Солент из аудиторской компании «Артур Андерсен». Вчера «Максвелл комьюникейшн корпорейшн» и все ее подразделения были переданы под внешнее управление. Временным управляющим в целях ликвидации компании суд назначил компанию «Артур Андерсен». Согласно стандартной процедуре, нашим первым шагом является сокращение штата.
Затем он начал зачитывать в алфавитном порядке фамилии всех людей, подлежащих увольнению. Секретари плакали, один сотрудник встал и, выкрикивая ругательства, попытался пробраться к сцене, но двое охранников вывели его из зала. Под сокращение попали и Джордж, и сын Максвелла Кевин, и почти все, с кем я был знаком в компании.
Меня самого в списке почему-то не было. Из всех предупреждений, которых я наслушался, идя сюда на работу, самым категоричным было то, что меня непременно уволят. Но именно этого и не произошло. Как я вскоре выяснил, распорядители оставили меня, поскольку понятия не имели, что делать с инвестициями в Восточной Европе. Им нужен был специалист, который поможет с этим разобраться.
Фортуна подкинула шанс, и я ухватился за него в надежде, что так мне будет легче найти другую работу, когда все утрясется. Как же я заблуждался! Неожиданно для себя я вдруг перестал считаться перспективным выпускником элитарного университета. Одна строчка о работе у Максвелла в моем послужном списке сделала меня «прокаженным». В этом я убедился очень скоро. Никто в Лондоне не хотел иметь со мной дел.
[1] Роберт Максвелл был родом из Чехословакии.
6.
Мурманский траловый флот
Из всех работодателей только одна компания — «Саломон Бразерс» — предложила мне место. И вот почему.
Когда в 1991 году в Великобритании разразился скандал вокруг компании Максвелла, то же самое произошло в США с «Саломон Бразерс». Осенью предыдущего года Комиссия по ценным бумагам и биржам США обнаружила, что несколько биржевых маклеров этой компании пытались манипулировать рынком казначейских облигаций США. Оставалось неизвестным, насколько крепко возьмется за них Комиссия и удастся ли компании после этого уцелеть. Годом ранее аналогичный инцидент произошел с другой фирмой — «Дрексель Барнем Ламберт», в результате чего она обанкротилась, а люди остались без работы. Теперь многие опытные сотрудники, опасаясь той же участи, поспешили заранее оставить «Саломон Бразерс» и перешли в другие компании. В итоге компания «Саломон Бразерс» испытывала острую нехватку кадров; мне же нужна была работа. При иных обстоятельствах они, вероятно, отказали бы мне, но сейчас находились в таком же отчаянном положении. После нескольких напряженных собеседований мне предложили должность младшего сотрудника их лондонской группы, осуществлявшей инвестиционно-банковскую деятельность в восточноевропейском регионе. Это было не совсем то, чего мне хотелось. Вместо воплощения своей мечты — быть инвестором (который сам решает, какие акции приобретать), мне пришлось стать инвестиционным банкиром (который организовывает продажу акций). К тому же, новая должность звучала менее солидно, чем предыдущая в фирме Максвелла. Мне также пришлось согласиться на заметное понижение зарплаты. Впрочем, в моей ситуации дареному коню в зубы не смотрят, и я с благодарностью принял предложение, решив целиком погрузиться в работу и вернуть карьеру в прежнее русло.
К сожалению, компания «Саломон Бразерс», известная на Уолл-стрит своими волчьими законами, наименее подходила для этого. Если вам доводилось читать «Покер лжецов»[1], то вы легко представите царившую здесь атмосферу жестокого соперничества. Как же я волновался в первый день новой работы!
В конторе «Саломон» на улице Бэкингем-Палас рядом со станцией метро «Виктория» я появился в июне 1992 года. Стоял необычно теплый солнечный день. Я миновал массивные кованые ворота и поднялся на эскалаторе в большую приемную. Меня встретил элегантно одетый вице-президент, старше меня всего на несколько лет. Он был немногословен и, похоже, не очень-то доволен тем, что ему поручили меня встречать. Мы пересекли атриум и через стеклянные двери вошли в инвестиционный банк. Он провел меня до моего места и, указав на коробку визиток на столе, проворчал: