За Вэрнона Рэймонд поручиться не мог, но за себя — вполне. А для себя он делал определённый вывод, гласивший, что лучше оборвать все нити и прекратить обречённое общение. Сегодня дал слабину, не сомневаясь, что пожалеть о случившемся придётся. Ещё как. Но ему наплевать. Просто-напросто.
Впервые за долгое время.
— У меня есть другой повод. Гораздо круче и весомее.
— Например?
— День рождения, — усмехнулся Рэймонд. — И я хочу подарок. Нет. Не так. Я хочу тебя. Ты — единственное, чего я вообще хочу.
Дожидаться ответа он не стал. Сбросил вызов, не сомневаясь, что уже через пять — самое большее десять — минут на пороге дома появится Вэрнон.
— С днём рождения, милый, — повторил, засовывая в рот ещё одну сигарету, подпаливая её и поглаживая гравировку на крышке, ставшим привычным жестом. — Быть может, этот праздник будет не таким уж паршивым. А, может, хуже, чем обычно.
========== Глава 13. Вэрнон. Корона для фаворита. ==========
Рэймонд умел удивлять.
Проворачивал этот трюк явно не в первый раз, а потому результат можно было назвать, без преувеличения, блестящим. Казалось, что предсказать следующий шаг, совершённый этим человеком, проще простого. Всё сходилось, схема, начерченная в мыслях, представлялась идеальной и единственной правильной. Логика с уверенностью заявляла, что иначе события развиваться просто не могут, но реши она заключать на этой почве споры, неизменно терпела бы фиаско.
Всё будет так, думал Вэрнон, глядя на очередной чертёж, созданный воображением.
И ошибался, потому что всё было совсем не так, как он нафантазировал.
С одной стороны, эта непредсказуемость напрягала.
С другой, придавала коктейлю, виртуозно смешанному из странных отношений, весьма интересный привкус, вызвавший противоречивые ощущения в силу своей новизны. Не поддающийся определённому описанию, но чарующий.
Сейчас Вэрнон с уверенностью мог сказать, что этот оттенок не только пришёлся ему по вкусу, но и быстро, в рекордные сроки вырвался вперёд, заняв лидерскую позицию в топе, составленном прежде и до определённого момента, ставшего переломным, не претерпевавшем никаких изменений.
До недавнего времени Вэрнон думал: самое поразительное, что должно было случиться в его жизни, уже произошло и стало достоянием прошлого, но она ещё не разучилась совершать крутые повороты и подкидывать зубодробительные сюрпризы.
Внезапная встреча с Рэймондом стала одним из таких подарков.
Момент появления.
Раскат грома и ослепительная молния. Не в реальности, где её не было и быть не могло.
В сознании.
Картинное падение капюшона.
Долгий пристальный взгляд, вытряхивающий из Вэрнона душу и напоминающий о том, что было давно и прочно позабыто.
Песня, звучащая в плеере. Название её, отражённое на экране.
Затащи меня в ад.
И, правда.
Сделай это прямо сейчас, без промедления, без дополнительных вопросов.
Наплевать на чужие желания. Делай то, что хочешь, а я подыграю.
Не теряй времени даром. Затащи меня в ад, детка.
Ты знаешь, я даже не стану сопротивляться, когда ты решишься это сделать. Лишь крепче сожму твою ладонь, чтобы больше никогда её не отпускать, и позволю твоим тёмным планам свершиться в соответствии с первоначальными задумками.
Почти не подвергну их коррекции, разве что совсем чуть-чуть, находя во всём странное, извращённое удовольствие для себя.
Давай прокатимся туда вместе, на запредельной скорости, чтобы кружилась голова, сердце частило в сумасшедшем — нам под стать — ритме, и всё вокруг слилось в сплошной поток размытых цветов, которые не различить, не разобрать, потому что внимание направлено не на окружающие пейзажи, а друг на друга. Неизбежность, как она есть. Система запустилась, обратной дороги нет. Не могло быть.
Нам не дано спастись.
Не полетим — упадём.
Наплевать, что однажды наступит тот самый момент, когда мы разобьёмся.
Главное, что мы запомним это ощущение полёта. Кратковременное, но оттого не менее запоминающееся и красочное.
Мы рождены для того, чтобы создать собственными руками историю этого города.
Наменлос — наше прошлое, настоящее и будущее.
Ключевое слово здесь, без сомнения, «наше». Потому что так должно было быть с самого начала. А то, что должно быть, всенепременно сбывается. Рано или поздно, но торжество справедливости всё-таки случается, на радость оптимистам, верившим в это с самого начала.
Поздно, если сидеть сложа руки.
Рано, если не ждать у моря погоды, а работать над тем, чего хочется достичь, не бояться грязи, а старательно её разгребать.
Рэймонд не сидел.
Он разгребал.
Пачкался.
Иногда захлёбывался ею.
Погружался почти на самое дно, но находил в себе силы, чтобы подняться обратно. Выкарабкаться, сорвать к чёртовой матери ногти, изрезать пальцы, но крепко ухватиться за представленную опору и суметь выбраться, не позволив себя утопить, как позволяли остальные, чьи имена и лица всплывали в памяти Вэрнона навскидку, стоило подумать о дядюшкиных деяниях, когда-либо совершённых.
Все они покорно отправлялись на смерть, склонив голову перед обстоятельствами, впечатлившись возможностями и придя к выводу, что сопротивление бесполезно.
Здесь всё шло по иному сценарию, отличному от общепринятого стандарта, вызывая, если не восхищение, то хотя бы интерес, подстёгивая и без того неслабое желание узнать человека, решившего объявить Ингмару войну, гораздо ближе, чтобы в итоге действительно сжать его ладонь в своей руке и не отпускать. Если понадобится — пристегнуть к себе наручниками и выбросить ключ. Привязывать глупо — верёвки однажды сотрутся. Возможно, Рэймонд попробует перегрызть и металл, но, скорее всего, подобная задумка успехом не увенчается.
Специальный сплав.
Эксклюзивно для определённой личности.
Капкан для Красной Шапочки, о существовании которого она не догадывалась.
Да и никто другой, оказавшийся на её месте, не догадался бы.
Вэрнон бросил телефон на пассажирское сидение и усмехнулся своим мыслям.
Разрозненные нити, что он прежде держал в руках, соединились в одной точке, сплелись в тугой клубок.
Кусочки мозаики отлично сложились между собой, не осталось ни единого пробела — сплошное полотно, яркая, цветная картинка.
Прошлое и настоящее.
Нет двух разных людей, потрясающе похожих между собой, от которых он умудрился потерять голову в различные периоды жизни. Есть один, меняющий личины, примеряющий образы, влезающий в чужие шкуры и проживающий очередную короткую жизнь, до тех пор, пока не настанет пора избавиться от неё и примерить новую. Без сожалению убивающий старую. Как экзотическая бабочка, чья жизнь длится один день. Стать украшением чьего-то праздника и исчезнуть навсегда, не оставив о себе напоминаний.
Родиться и умереть с наступлением рассвета.
Мастер иллюзий и перевоплощения, ставший таким по необходимости.
Некогда наследник многомиллионного состояния, милый мальчик, лучезарно улыбающийся бабушкиным знакомым, разносивший им кофе, поцелованный в лоб судьбой и, кажется, обречённый на успех, а ныне — жестокий убийца по имени Рэд. Прозвище для своих, для круга избранных. Междусобойчик небольшой. Вечеринка воспоминаний. Намёк для посвящённых. Оправданные мотивы.
Не прихоть сиюминутная, а продуманная операция.
Причины, оправдывающие преступление и не вызывающие вопросов. Не заставляющие недоумевать, что вынудило с головой увязнуть в этом водовороте. Не просто выступить в качестве наблюдателя, а прыгнуть с разбегу в эпицентр, не боясь утонуть или захлебнуться.
Не примитивно самоуверенный желторотый птенец, решивший попытать счастья, присвоив себе власть в большом городе, а законный наследник, у которого отобрали всё, что только можно было отнять. Смешавшие его перспективы с грязью, заставившие проживать чужую жизнь и получать знания, которыми Рэй Рэдли не обзавёлся бы, переложив всю ответственность за свою жизнь на телохранителей. Они защищали бы его от тех, кем ныне стал он сам.