Xyтор Каргин часто переходит из рук в руки, а разорили его на прах. Хутора выжигают, ворвутся в дом — семейство вырезают до 5 летнего возраста. Женщин насилуют до смерти и девушек 10 летних насилуют. Птицу выбивают, овец загоняют со дворов на один баз и сверх овец настилают соломы и зажигают. Было и то, что где крепкий двор и высокая огорожа, настилают толстый слой соломы и нагоняют полон двор баб, зажигают солому и все погорают во дворе. Но всего нельзя описать. Брошено наше несчастное казачество. Никому не нужно стало. Нету хороших вождей. Эх, встань и посмотри на войско Донское, где-то подевались отроки-суворовцы и Ермак Тимофеевич, что на Дону творится. 1919 г. 27 апреля. Игнат и Елизавета Назаровы.
Мы встали против красных 4 марта, взяли в руки оружие все поголовно, кто ружье, кто штык, кто вилы. Погнали мерзавцев из пределов своих и до сих пор бьемся, хотя у нас плохо: снарядов мало. Много они нам причинили убытку и положили жертв, но и мы негодяям не уважаем, словом всю картину трудно описать. Много страсти переживаем. Идите скорей, будем вместе драться. 1919 г. 27 апреля Струковы.
Посылаем тебе низкий поклон. Семейство живы и здоровы. С хутора посылаем низкий поклон. Некоторых побили 16 человек. Сейчас мы на фронте, скорей идите на выручку. Ради Бога пришлите на аэроплане снарядов. Затем до свидания. Ждем вас. Пошли Бог вам пробраться в родной край. 27 апреля. Афанасий Кривошлыков.
Мы переживаем тяжелый момент, так что коммунисты, эти проклятые опричники от Бога и от народа, начали нас арестовывать и расстреливать. Но безвинная кровь переполняла чашу и мы вспыхнули, т. е. восстали против этой проклятой коммунии и начали их бить беспощадно и сейчас очистили нашу станицу Вешенскую, Мигулинскую, Казанскую, Букановскую, Слащевскую. Пока держимся и вас ожидаем к себе на помогу. Идите скорее к нам. Сейчас мы служим по 55 лет и не пускаем этих разбойников к себе. 28 апреля Егор и Федосья Образцовы.
Дорогой брат, Ваня. Мы переживаем тяжелый момент, так что вселилась к нам проклятая коммуна, начала нас переводить, начала арестовывать нас и расстреливать. Много велось это тяжелое время, велись расстрелы и аресты. Приехали проклятые коммунисты и к нам на хутора и с нашего хутора арестовали 99 человек и в числе этих и я и папаша мой были арестованы, даже намечен был я к расстрелу. Кроме того батюшка и псаломщик были арестованы, но дошел такой момент, что переполнилась чаша нашей невинной кровью. Тут взволновалась казачья кровь, вспыхнули дела, сразу побили в Вешенской станице всех коммунистов и прислали ко мне донесение, что Вешенская занята казаками. В тот момент, когда нас арестовали, я предложил казакам, чтобы кинуться и похватать винтовки у тех, которые нас арестовали, но казаки не были уверены, что Вешенская занята казаками, и сробели вырвать винтовки. Но все-таки мы не дались и с этого момента мы завели войну и сейчас деремся с этими проклятыми разбойниками, так что наша Еланская станица, Вешенская, Мигулинская, Казанская, Букановская, Слащевская и Каргинская все очищены нами. Ваня, вас каждый час дожидаем к себе. Не знаем, дождемся или нет. Идите к нам и совместно с вами погоним это проклятие из Донской области. 28 апреля Николай Обнизов.
ЖИВЫЕ ВЕСТИ
«Великая туга была по всей Русской земле».
Так, рассказав о разбойном нападении какой-нибудь свирепой дикой орды, заключал бывало повесть свою об ужасах и потоках крови русский летописец. И в простых, скупых на краски и подробности словах о великой скорби родной земли чувствовались и бездонное горе сиротства, и отчаянный вопль уводимых в плен полонянок, и жуть немого молчания пустых полей, усеянных костями воинов, погибших в неравном бою за родной угол…
Читали мы когда-то эти стародавние сказания, читали с тем интересом спокойного и уверенного сознания, что все, о чем рассказывал летописец, было и ушло безвозвратно, что это нужно было для создания великого государства, что на фундаменте этих испытаний укрепилось несокрушимое здание империи, занимающей шестую часть света. Прошли страхи и ужасы, смирились и зажили мирною жизнью свирепые когда-то опустошители… Прошло все и не вернется.