Глава XLIII
Он совершает восхитительную прогулку в деревню и знакомится с тремя восхитительными чаровницами
Есть ли кто-то из жителей Америки, кто не слышал о ярких лужайках и зелёных изгородях Англии и не жаждал их созерцать? Точно так было и со мной, и теперь, когда я фактически находился в Англии, то решил не уезжать отсюда, не посмотрев хорошим, долгим взглядом на открытую местность.
В воскресенье утром я поднялся уже с ланчем в кармане. Стоял прекрасный июльский день, воздух был сладок от аромата бутонов и цветов, и пейзаж отливал зелёным блеском, так восхищавшим меня. Скоро я достиг холма, возвышавшегося над широким чистым пейзажем: и луговины, и луга, и леса, и изгороди – всё это окружало меня.
Да, да! Воистину это была старая Англия! Я, наконец, нашёл её – она оказалась за городом! Казалось, что над землёй парил мягкий, влажный воздух, слабо окрашенный зелёной травой, и я подумал, что своими лёгкими, возможно, вдыхал те же самые частицы, что выдохнула Розамунда Фейр9.
Но я тащился вдоль по лондонской дороге – отполированной, как пол у входа, и каждый белый коттедж, объятый жимолостью, мимо которого я проходил, казался в пейзаже живым существом.
Но день растянулся, и постепенно солнце стало пригревать, и дальняя дорога стала пыльной. Я решил, что в некоем тенистом местечке очень неплохо было бы отдохнуть. Поэтому я пошёл навстречу очаровательной маленькой долине, волнообразно устремляющейся в пустоту изогнутой листвой, но остановился на обочине возле пугающего объявления, прибитого на старом дереве, используемом в качестве воротного столба: «Ловушки для людей и самострелы!»
В Америке я никогда не слышал о подобном. Что это могло означать? Конечно же, тут не было каннибалов, живших внизу в этой небольшой красивой долине и промышлявших ловлей людей, вроде ловли ласок и бобров в Канаде!
«Ловушка для людей!» Истинно так. Объявление могло иметь только одно значение – поблизости было нечто, намеревавшееся поймать человеческое существо, некий механизм, который внезапно мог взять на прицел неосторожного путника и держать его за ногу, как собаку, или, возможно, сожрать его на месте.
Невероятно! Да ещё на христианской земле! Эта милая леди, королева Виктория, разрешает такие дьявольские методы? Ходило ли её доброе величество когда-нибудь этим путём и видело ли оно это объявление?
И кто его там повесил? Землевладелец, вероятно.
И какие у него права, чтобы так поступать? Да ведь он владеет землёй.
И где документы, подтверждающие его правовой статус? В его сейфе, я полагаю.
Так я и стоял, погрузившись в эти мысли.
Ты – симпатичный парень, Веллингборо, подумал я про себя, ты – великий путешественник, воистину – и ты остановился в своих странствиях на ловушке для человека! Ты думаешь, что с Мунго Парком так не обходились в Африке? Ты думаешь, что Ледьярд для себя ничего не вымаливал в Сибири? Честное слово, ты вернёшься домой не намного более мудрым, чем тогда, когда уходил, и единственным оправданием, которое ты сможешь дать в ответ на упрёк, что не заметил больше достопримечательностей, будут ловушки на человека – ловушки на человека, мои господа! Это напугало тебя!
И затем, вознегодовав, я отступил на первоначальную позицию. Что за права у этого человека на землю, которую он так по-драконовски стережёт? Что это за чрезмерная наглость – заявлять единоличную претензию на твёрдую часть этой планеты, прямо вниз, через центр Земли и, возможно, прямо через антиподов! На мгновение я решил, что проверю его ловушки и войду в запретный Эдем.
Но трава росла так густо и казалась настолько наполненной хитрыми ловушками, что в последний момент я решил, что лучше всего отойти в сторону.
Затем я прошёл переулком, обсаженным боярышником, очень мило приведшим меня к красивой маленькой церкви, заросшей маленькой церкви, красивой маленькой церкви, той самой единственной церкви, которую я всегда мечтал встретить в Англии. Вход в неё был увит лозой, словно беседка, плющ поднимался, обвивая колокольню, и пчёлы жужжали у древних старых надгробных камней, стоящих вдоль стен.
«Здесь есть какие-нибудь ловушки на человека? – подумал я – какие-нибудь самострелы?»
Нет.
Тогда я пошёл дальше и вошёл в церковь, где скоро нашёл себе место. Но индеец, красный, как олень, возможно, поразил бы простых людей меньше, чем это сделал я. Они пристально и пристально смотрели и смотрели, но поскольку я внимательно слушал проповедь и весьма пристойно внимал ей, они не выставили меня, как я почти предсказывал вначале, хотя и могли бы.