Тогда я написал молодому Гудвеллу, который ответил мне следующим письмом, сейчас лежащим передо мной.
«Уважаемый Редберн, Вашего бедного друга Гарри я нигде не могу найти. После того как Вы уехали, он несколько раз навещал меня, и мы выходили вместе, и мой интерес к нему увеличивался с каждым днём. Но Вы не знаете, какой спад наблюдается здесь сейчас, и что множество молодых людей с хорошей квалификацией ищет работу в конторах. Я приложил все усилия, но не смог получить для Гарри места. Однако я подбадривал его. Но им всё больше овладевала меланхолия, и, наконец, он сказал мне, что продал всю свою одежду, кроме той, что осталась на его спине, чтобы заплатить за свой пансион. Я предложил ему взаймы несколько долларов, но он не взял их. Я приходил к нему ещё два или три раза после, но его не было на месте, наконец, его хозяйка сказала мне, что днём ранее он навсегда оставил её дом. После моих подробных расспросов, куда он пошёл, она ответила, что не знает, но по определённым намёкам, исходившим от нашего бедного друга, она подозревает, что он пустился в большое путешествие.
Я сразу пошёл в конторы на Южной улице, откуда мужчины отправляются на китобойные суда в Нантакете, и расспросил там, но без успеха. Говорю с горечью в сердце, но это всё, что я знаю о нашем друге. Я не могу предположить, что его меланхолия могла довести его до невменяемости и до желания уйти нa китобойном судне, и я все ещё думаю, что он пока находится где-то в городе. Вы должны приехать и помочь мне его найти».
Да! Письмо вызвало у меня ужасный шок. Вспоминая наши приключения в Лондоне и его поведение там, вспоминая, как покорно он уступал самым внезапным, безумным и противоречивым импульсам, и, учитывая, что у одинокого, безденежного иностранца в Нью-Йорке, должно быть, было множество ужасных мотиваций для совершения насилия над собой, меня трясло от мысли, что вот сейчас, пока я думаю о нём, его больше не существует. Эти размышления в то время оказались столь сильными, что я поскорей просмотрел газеты, чтобы узнать, появлялись ли какие-либо отчёты о самоубийствах или утопленниках, найденных в акватории нью-йоркской гавани.
Я сейчас же со всей возможной поспешностью отправился в морской порт, но, несмотря на его поиски во всех возможных местах, не узнал ничего вообще.
Чтобы уменьшить моё беспокойство, Гудвелл пытался уверить меня, что Гарри действительно должен был отбыть в большое путешествие. Но, вспоминая его горький опыт на борту «Горца» и – более чем всё остальное – его нервозность в отношении смерти, это казалось почти невозможным.
Наконец, я вынужден был оставить его поиски.
Годы спустя я оказался матросом в Тихом океане на борту китобойного судна. Однажды в море мы повстречались с другим китобойным судном, и экипаж этого судна перебрался на наше, чтобы по-морскому обычаю немного пообщаться, как это происходит в таких случаях. Среди членов другого экипажа был англичанин, который отправился из Кальяо в плавание на этом судне. В ходе переговоров он намекнул, что ходит по Тихому океану уже несколько лет, и что изначально славное судно «Охотница» из Нантакета имело честь перевезти его на эту сторону земного шара. Я спросил его, почему он оставил его, он ответил, что оно оказалось самым несчастным из судов.
«Мы отсутствовали почти три месяца, – рассказал он, – тогда, преследуя кита после заката, на Бразильской банке мы потеряли экипаж судна, а на следующий день потеряли несчастного молодого товарища, моего соотечественника, который никогда ранее не ходил на кораблях. Он упал за борт и был зажат между судном и китом, пока мы разделывали эту рыбину. Бедняга, ему приходилось тяжело с самого начала, он был сыном джентльмена, а если его удавалось уговорить, то он мог спеть как птица».
«Как его звали? – спросил я, дрожа от ожидания. – Какие у него были глаза? Какого цвета были его волосы?»
«Гарри Болтон был твоим братом?» – вставая, вскричал англичанин.
Гарри Болтон! Это точно был он!
Но мне, Веллингборо Редберну, посчастливилось уцелеть в намного более опасных передрягах, помимо случившихся в Моем Первом Путешествии, рассказ о котором я здесь и завершаю.
Послесловие переводчика
Эту книгу можно причислить к книгам о путешествиях. Её можно отнести к книгам о морской романтике. Но больше всего эта книга посвящена людям. Люди в ней – главная тема, главный объект, главная боль и главная радость. Это не только те люди, что связали себя с морем, но и те, кто стремился и стремится через эмиграцию изменить свою жизнь и получить свободу. Свободу от сословных различий, свободу жить, где хочется, свободу выбирать себе занятие по душе. Книга просто дышит тягой к свободе, несмотря на то что кого-то из персонажей это стремление приводит к печальному концу.