— Первым делом самолёты, ну а девочки, то бишь монеты потом, — пытался отшутиться Васька, — хотя и понял по тону Дзюбы, что сейчас будет не до шуток.
Дзюба подтвердил его мысль.
— Кончай свои шуточки. Не вернёшь монеты, тебе пиzдец.
— Сказал отец, и дети ложки на стол положили, — ещё по инерции продолжил Васька, а сам настороженно напрягся, ожидая от Дзюбы действий.
Пытаясь предупредить его и предостеречь, Млынарь твёрдым голосом, которым он разговаривал в зоне с преступниками сказал:
— Ты, Дзюба, не дёргайся, а сиди спокойно. Если я тебе кажусь безобидным простачком, то ты ошибаешься. Я таких как ты во время службы повидал и даже пришлось пострелять. А с тобой, да ещё пьяным, я сумею справиться.
Злость от сказанного схватила Дзюбу под грудью, и кровь ударила в голову.
— Ах ты, пидор! Вертухай, сучий потрох! Больше ты стрелять не будешь!
Он полез в котомку, выхватил из неё заточку и хотел снять с неё чехол, но Млынарь, превратившись в пружину, ногой выбил оружие из рук Дзюбы и оно, описав в воздухе дугу, булькнуло в воду. Дзюба схватился правой рукой за левое весло и выдернул его и уключины, но Млынарь взялся обеими руками за скамейку, на которой сидел, подался вперёд и ногой ударил Дзюбу в грудь с такой силой, что тот вылетел из лодки.
— Получай, сволочь, — выдохнул Василий.
Глубина в том месте была Дзюбе по грудь, он встал на ноги, пытаясь взять рукой весло, выпавшее из его рук и, плавающее рядом с ним. Но в этот момент на его голову опустилось другое весло и Дзюба ушёл под воду.
Василий тяжело дышал, несколько секунд сидел опустошённый от напряженной борьбы и решил вытаскивать противника из-под воды, чтобы тот не захлебнулся. Он перегнулся через край лодки так, что вода перелилась через борт, пошарил рукой, но Дзюбу не нашёл. Тогда от слез с лодки и ногами нащупал Дзюбу. Нагнулся, поднял бесчувственного Дзюбу и с трудом уложил его в лодку. Затем, уже почти в темноте, нашарил весло и направил лодку к берегу.
«Нужно скорее сделать ему искусственное дыхание, а то подохнет, сволочь» — думал Василий, уже приходя в себя. Через пять минут Дзюба лежал на берегу, а Василий делал ему искусственное дыхание, предварительно перевернув его, чтобы вылить воду из лёгких. Но Дзюба не подавал признаков жизни. Тогда Млынарь вспомнил, как их учили делать искусственное дыхание рот в рот. Он даже не чувствовал отвращения, вдыхая в лёгкие бездыханного тела воздух из своего рта, и четыре раза с силой нажимал на грудную клетку. Проделав такую манипуляцию много раз, Василий остановился. Пощупал пульс, прислонился ухом к груди и понял, что убил человека.
Ещё не до конца сознавая масштаба случившегося, он бормотал: «Что я наделал? И всё из-за проклятых монет. Лучше бы я ему их отдал и гори они пропадом вместе с ним».
Потом некоторое время сидел безо всяких мыслей, совершенно опустошённый.
Наконец сознание и здравый смысл стали возвращаться к нему.
Василий думал о том, что он не совершил преступления, а убил врага, как это он сделал во время службы. Но тогда он выполнял приказ и за это его ещё наградили отпуском домой. Сейчас он не сможет доказать, что оборонялся и сядет в тюрьму, и будет такой же ЗЭК, как и Дзюба, и как, те которых он охранял. Нет, он не даст возможности уличить себя в преступлении. Их никто не видел, и, главное сделать так, чтобы не было тела и других улик.
Василий накрыл труп брезентом и пошёл домой. Возле ворот лежала груда камней, которые он завёз для фундамента пристройки, задуманной его женой, взял первый попавшийся камень и занёс во двор. Выглянул опять на улицу, она была пустынна и только через два дома напротив в окне мерцал свет от телевизора. Затем взял сетку-авоську, положил в неё камень и пошёл к берегу.
Василий раздел Дзюбу, вернее его тело, до гола, потащил его в лодку, вытащил из его брюк брючной ремень и затянул мертвецу на пояснице. Привязал к ремню авоську с камнем, накрыл тело брезентом и отплыл от берега. Было совсем темно и начался меленький тёплый дождик. Млынарь направил лодку вниз по течению, где была бóльшая глубина, но так, чтобы ещё были водоросли. Минут через десять он остановился, промерял веслом глубину и ещё раз огляделся вокруг.
Стояла полная тишина, и только на противоположной стороне лаяла собака. Василий перекатил через борт тело, оно тихо хлюпнуло и ушло ко дну.
«Через неделю от него останутся одни обглоданные раками косточки» — думал Василий. Он знал, что если бросить подохшего поросёнка в воду, где водятся раки, то через несколько дней от него остаётся скелет.
Подплыв к берегу, Млынарь собрал всю Дзюбину одежду и котомку, занёс в сарай и включил свет. Сжечь одежду не представлялось возможным, потому что всё намокло. Оставалось их сушить, но Василий и мысли не допускал, чтобы они лежали ещё один день у него. «Утром всё выброшу в мусор», — решил он, взял нож и порезал на куски все вещи и даже котомку. Завернул лоскуты в старую тряпку из мешковины, завязал и оставил в сарае.
Когда Василий зашёл в дом, то только тогда понял, что тоже мокрый. Переоделся и лёг в постель. Не спалось, мысли путались и прыгали с одного на другое, как кадры в кино. Он убил человека! А мог ли он поступить иначе? Нет! Лукавишь ты, брат Млынарь. Мог!
Во-первых, мог вернуть ему монеты, во-вторых, не нужно было вообще связываться с этим Дзюбой. Ведь ты знал, кто он такой. В-третьих мог сдать эти монеты государству. Зачем? Государство уже давно обдирает нас, как липку, и неизвестно, вообще, пошли бы эти монеты на пользу государству и обществу. Наверняка нет! Кто-то другой ними воспользовался бы. А как теперь он будет он жить с грузом убийства?
Ведь даже с женой он не может поделиться этим. А зачем? Чтобы переложить груз преступления на неё? А преступление ли это? Ведь он же защищался. Эх, Млынарь, Млынарь! А сможет он теперь есть раков из этого водоёма? Наверняка, нет. Мало того что они будут напоминать ему о его злодеянии, так и ещё, наверное, теперь будут пахнуть человечиной. Ну хрен сними, раками. Нужно уснуть.
Но сон к нему не приходил, и Василий промучился до рассвета.
Летом светает рано. Он оделся и пошёл к берегу посмотреть, не осталось ли чего на берегу. Он внимательно посмотрел вокруг и увидел какие-то чёрные точки. Присел, присмотрелся и увидел что это небольшие сгустки крови. Откуда кровь, вчера её не было? Он просто не видел. Наверное, она капала или из головы пробитой веслом, но вряд ли, быстрее из носа. Василий собрал остатки крови лопатой, стоявшей рядом, которой он копал на берегу червей для ловли рыбы, и выбросил в воду. Затем взял ведро, оставшееся здесь с вечера, зачерпнул несколько раз воду из озера и полил всё вокруг. Тщательно осмотрел лодку, но в ней ничего подозрительного не обнаружил.
Дома он просмотрел одежду, в которую вчера был одет и на тёмной рубахе и штанах тоже были следы крови. Василий их тщательно простирал с мылом и услышал звук рожка, которым оповещал о своём приезде водитель мусоровоза. Млынарь пошёл в сарай, взял приготовленный свёрток и подошёл к машине.
— Что у тебя в свёртке? — спросил рабочий, обслуживающий мусоровоз.
Василий знал, что иногда этот рабочий откладывает себе старые вещи, и приготовил заранее ответ.
— Кошку дохлую подобрал в саду, — завернул, чтоб не воняла.
— Забрасывай, — сказал рабочий и отвернулся.
Василий забросил свёрток в глубь машины и направился к своей калитке. Только сейчас он услышал, как сильно бьётся его сердце, и звук этот отдаётся в голове.
Василий ещё раз умылся, закрыл все двери на запоры и поехал на работу. Утром всегда было много работы: необходимо выписать и раздать путевые листы, выписать талоны на бензин, проверить машины, выписать необходимые запчасти и многое другое, требующееся от механика. Делал он всё автоматически и не услышал с первого раза, как его окликнули.