И опять кивок. Девушка вынула из пистолета Люсьена обойму, передёрнула затвор… Неважно, пусть делает, что хочет. Главное — увести её отсюда. Пользуясь тем, что девушка занялась пистолетом, Герард встал, потянулся, настолько, насколько позволяли наручники:
— А руки ты мне освободить забыла?
— Нет, — как-то по-особому упрямо мотнула головой Лора.
— Какого чёрта! — Герард постарался вложить в ругательство максимально возможную обиду. — Ты что? Собираешься вести меня мимо постов со связанными руками?
Пожалуй, последнее он сказал зря. Девушка опять насторожилась:
— Там будут посты?
Спеша исправить промах, мужчина заговорил с «неподдельной искренностью»:
— А ты как думала? Или забыла, как шла сюда?
Лора, действительно, забыла. Точнее, эта подробность временно выпала из её памяти, но теперь, вспомнив, она нахмурилась, потянулась за разряженным пистолетом. Герард поспешил загладить свою оговорку:
— Короче: я берусь провести тебя к твоей подруге по коридору без постов, но если вы (ты и она) захотите уйти из этой части здания, наручники с меня тебе придётся снять. Устраивает тебя такой расклад или не устраивает, но большего я сделать не могу.
Лора задумалась, не слишком уверенно взяла со стола пистолет Люсьена, отошла в дальний угол. Повернулась лицом к стене.
— Прячет, — пояснил Люсьену Герард. — За пистолет тебе всё-таки придётся отчитываться.
— Кто тебя за язык тянул? — начал Люсьен, но Герард остановил его тоном оскорблённой добродетели:
— Не такое наше положение, чтобы врать.
Люсьен понял, зевнул:
— Ладно, отчитаюсь. Главное: стрельбы и газа не будет.
Стрельбы не будет. В этой комнате. В последнем Герард был абсолютно уверен. И слово он сдержал: без приключений провёл девушку до нужной ей двери, сказал: «Здесь. Открывай». Дуло пистолета упёрлось ему в спину. Крошка всё ещё осторожничает? Да ради бога! Всё равно она уже проиграла.
Глава 9 Коробка конфет
Гл.7 Коробка конфет.
Свободной рукой Лора потянула дверь на себя, та поддалась. Негромко (из-за второй двери) зазвенел звонок, предупреждая людей внутри комнаты. Подчиняясь толчку, Герард распахнул вторую дверь и тут же отскочил в сторону, к стене, подальше от пистолета. Позади щёлкнула закрывшаяся наружная дверь.
Лора его манёвра не заметила, так ошеломило её увиденное: Элен, красавица Элен, её подруга Элен полулежала прикрученная ремнями к креслу, к такому же, как-то, из которого не без труда освободилась она сама? Элен была полуголой, от тела её отходили какие-то проводки… и запах! Почти осязаемый запах страха и боли. Не целясь, Лора выстрелила, ранив мужчину рядом с креслом. Он возился с какой-то механикой и на звонок даже не обернулся. Что-то дважды ударило её в грудь, отбросило на дверь.
Повернув голову, Лора увидела письменный стол в углу и мужчину за ним. Мужчина стоял. В руке у него был пистолет. «Он думает, что убил меня» — мелькнула мысль, не вызвав ни ярости, ни усмешки. Она подняла пистолет. Лицо мужчины напротив было абсолютно спокойно. Всё происходящее являлось лишь неизбежным дополнением к его работе. Даже то, что жертва ещё жива, — не вызвало у него удивления. Он в третий раз мягко потянул за спусковой крючок… С нечеловеческой быстротой девушка метнулась в сторону, сбив ему прицел и трижды выстрелив в прыжке. Две пули пошли в корпус и одна — в голову. На случай, если у человека под одеждой — бронежилет. Когда же он упал на стол, заливая его кровью, добавила ещё одну — в спину, в упор, без необходимости, просто не имея силы остановиться.
«Лора!» — страдальческое, с надрывом, восклицание заставило её обернуться. Человек возле приборов, которого она ранила, целился в неё. Пьянея от дозволенной ярости, девушка всадила в него одну за другой все оставшиеся пули, любая из которых при такой стрельбе была смертельной.
Оскалившись и вжавшись в стену, Герард смотрел. То, что девчонка успела ранить техника по допросам, его огорчило. Потом малявка сама получила от Клауса две пули в грудь, ударилась спиной о дверь, потом… Потом началось ирреальное: убитая девчонка убила Клауса, убила техника… Боком, по стеночке, Герард добрался до двери. Наручники очень мешали, но он всё-таки нащупал дверную ручку и…
— Лора! — крикнула репортёрша. Ах, если бы не наручники, он был бы уже в коридоре! Аккуратно поставить ногу между косяком и дверью, чтобы она не закрылась, когда он отпустит ручку, вторая дверь открывается наружу, оба пистолета у девушки разряжены…
Лора прыгнула через комнату, как прыгает пантера. Огромный зверь, наряженный в пёстрое, зелёно — жёлтое платье, зверь, с оскаленной мордой и острыми, загнутыми когтями! Он ударился о дверь, и Герард едва успел отскочить в сторону. Зверь развернулся, прищурил серо — зелёные, с искрой глаза… Проклятые наручники! Когти рванули воздух у самого горла и если бы не подвернувшаяся нога… Падая, мужчина больно ударился плечом об пол, когтистая лапа ступила ему на живот, перед глазами встала картина: люди с хутора, осклизлые, в смрадных лужах, облепленные роями золотисто — зелёных мух…
— Лора! Не смей! Только не когти! Только не когтями!
«Странно, как у репортёрши хватает смелости кричать? И на кого?». Зверь убрал лапу. Преодолевая оцепенение, Герард повернул голову. Сердце билось и разбухало, готовое вот-вот разорваться. Чудовище приняло человеческий облик и теперь поспешно освобождало репортёршу из плена. Репортёрша морщилась, хныкала. Наверно, ей действительно больно… Вздохнув, Герард положил голову на холодный пол. Сердце стучало так, что в ушах стоял звон, а перед глазами всё плыло. «Сейчас сердце не выдержит, и я умру, — возникла мысль, — И никто не догадается, что Герард Айер умер оттого, что видел слишком много». Чужая речь доносилась, как сквозь вату.
— … может быть, здесь можно найти обезболивающее?..
— Здесь есть аптечка, а в аптечке есть обезболивающее, — Герарду показалось, что слова эти прозвучало со стороны, хотя он сам произнёс их. Произнёс и добавил. — Я покажу, где она.
— Что? — девчонка стояла совсем рядом. Конечно, она ужасно зла. И на него в том числе. Герард отвёл глаза.
— Освободите мне руки, — прошептал он чуть слышно.
— Что он шепчет?! — громко спросила Элен, едва сдержав стон.
— Просит снять с него наручники.
— Вбей ему пару пуль в голову, и он больше ни о чём не попросит.
— Тебе нужно сделать обезболивающий укол, — медленно, в раздумье возразила Лора. — Ваше имя?..
— Герард. Герард Айер. Если не верите, — посмотрите ещё раз моё удостоверение.
— Гер Айер, если вы… В общем, если вы дадите честное слово не оказывать сопротивления…
— Разве я похож сейчас на человека, способного оказывать сопротивление? К чему эти насмешки, фреляйн? Вы только стоите надо мной, а я не могу шевельнуться от страха. Какое уж тут сопротивление! Не надо, фреляйн, пожалуйста, не надо. Ваша подруга права: лучше сразу застрелите меня…
Но она и не думала его убивать. Герард понял это, когда девушка взялась за наручники. Какое-то время он лежал на боку, растирая онемевшие запястья.
— Вам помочь подняться?
— Нет, нет, фреляйн! Не надо! Я помогу себе сам… Вы, конечно, очень любезны, но, прошу, не трогайте меня. Иначе у меня сердце остановится, — не спуская с девушки глаз и в то же время, не смея взглянуть ей в лицо, Герард поднялся, боком, опираясь на стену, добрался до нужной ему панели, ловко подцепил завиток дерева, открыл дверцу.
— Лора, осторожней! Там может быть оружие!
Герард поспешно отдёрнул руку, показал пустые ладони:
— Это только аптечка, фреляйн. Список лекарств, — на внутренней стороне дверцы. Я же, с вашего позволения, хотел взять пару таблеток для себя.
Лора подошла почти вплотную, разглядывая список:
— Что вы хотели взять?