— Дошлют — это время… А у нас оно на вес золота.
— А… волхв что, никак? — поинтересовался Назар.
Дынко только головой покачал. Мальчишка не справлялся, но в этом больше виноват тот, кто его сюда направил, ведь граница все-таки, могли бы и посмышленей ученика выделить.
Солнце блекло на глазах, истаивало, как идеи о помощи юному волхву. Чем тут поможешь? Пугать разве что, но он итак всего побаивается.
— Замкнутый круг, — бормотал Дынко, уже предвкушая бессонную ночь в поисках выхода. Уже тяжелела голова и глаза соловели, уже звучали сонные ночные звуки из открытого окна и из соседней комнаты раздавался гутой молодецкий храп.
— Что ж за невезение? — в пустоту спросил Дынко и почему-то вспомнил Власту. Как она стояла в окружении провожающих и напряжено искала его взгляда. И как легкий ветер играл с подолом ее платья, запутывая в тонкой траве под ногами.
— Вот она, бессонная ночь, — уверено сообщил Дынко Назару и еще разок посмотрел в сторону заката — он длился себе и длился, не обращая внимания на наблюдающих его красоты зверей.
— Я пойду, — сказал Назар, — завтра что?
— Все, как обычно, патрулируйте.
Дынко остался один и когда уже почти смирился, что спать сегодня точно не придется, почти согласился, что такова участь альфы, вдалеке показалось пыльное облако, из которого выглядывали быстро мелькающие ноги.
— Получилось, — донесся вопль и из облака вывалился сияющий волхв. — Получилось!
На бледном желтом песке лежал корабль с крутыми, как у яблока, боками. Леса были сняты. Корма была утыкана черными короткими палками, соединяющимися одним концом в огромный единый узел. Разглядеть подробнее Дынко не успел — в этот момент птица ухнула вниз и пляж начал стремительно уходить в сторону, и только краем глаза удалось уцепить теснящиеся под самой горой высокие домики.
— Верни! — крикнул Дынко, быстро оборачиваясь к Потапу. — Можешь? Чтоб картинкой застыло?
Волхв быстро помотал головой.
— Заново тогда!
Паренек облизал губы и, упрямо уставившись в таз, снова сосредоточился.
Они просматривали шарики друг за другом: больше половины показывали лишь бесконечное небо и темнеющий далеко внизу лес, из оставшихся только некоторые захватывали спрятанные в скалах стоянки дивов, на которых за последний месяц произошли очевидные изменения, в том числе были выстроены временные жилища и возросло количество воинов, которые кучковались, прячась от жары в узкой тени, отбрасываемой домами. Судя по одежде, треть из них была лесными. Один раз удалось увидеть летящий вдоль берега корабль, палуба которого была забита огромными ящиками и несколькими десятками человек. Корабли-то, оказывается, могли нести довольно большой груз, если перевести на вес среднего воина и посчитать их количество… станет понятно, что много времени на переброску войск у дивов не уйдет.
Назар вошел как раз когда один из последних глаз явил ранее утро, широкий пляж и… шевелящуюся тьму воинов, тренирующихся на берегу. От них в сторону воды волной расходились серебристые потоки.
Дынко и Назар вздохнули одновременно. Какая-то новая магия, такой они еще не видели…
Прозрачная вода в тазу снова колыхнулась, но не от дыхания. Посреди нее вдруг расплылось темное пятно, постепенно опускаясь ко дну и тая. Почти сразу же — следующее. И еще. И еще.
Дынко поглядывал на волхва, из последних сил цепляющегося за стенки таза, удерживая изображение. Капли крови на кончике его носа собирались все быстрее.
Как только око перевернулось в сторону воды, сходящейся с горизонтом, он резко подхватил Потапа, оттаскивая от таза.
— Все… Уже все. Молодец… Потап, молодчина!
Если б волхв был девицей, Дынко на радостях его бы, пожалуй, расцеловал. Но он был парнем, в данный момент гордым до невозможности от своего личного достижения и усталый от потраченных на магию сил, потому Дынко просто усадил его на лавку. Потап тут же за нее уцепился и уверено поднял голову.
— Видел? — Дынко уже оборачивался к Назару. — Птицу поживее найди, дивов на берегу слишком много, значит, скоро начнется… И скажи нашим, пусть собираются, на границе оставим две смены патрульных, остальных — к столице. Здесь дивы точно не пойдут, полетят… прямо к Сантании.
Назар согласно покивал. До последнего ведь надеялся, что все слухи о войне — всего лишь слухи. Но полный воинами пляж… А у него в столице — мать…
Оставшиеся пару часов Дынко спал. И проснулся от скрипа двери, сквозь темнеющую щель в комнату вошла светлая фигура и нерешительно замерла на пороге. Дынко, не поднимая головы, пристально смотрел на Власту до тех пор, пока она не стала прозрачной, а после не растаяла, быстро и бесследно, как утренняя дымка. В последнее время она приходила слишком часто и тогда он злился на Дарьку, которая растревожила, всколыхнула давно забытое, заново заставила думать о том, что давно решено — Власта не из тех, кому можно делать больно. Власта должна быть счастливой.