– Ты в курсе, что это не сигарета? – спросил Кирилл, вынимая наушники.
– Я что идиот принимать ветку за сигарету? – обиделся Захар, потом усмехнулся, – Да, я сумасшедший, но с восприятием реальности у меня все в порядке. А это просто рефлексы. Ты неважно выглядишь, – заметил мужчина.
– Я плохо спал: снились кошмары.
– Что там было?
– Сильный дождь, – Кирилл задумался, вспоминая детали, – тучи были черные-черные, дул сильный ветер. Мне даже кажется, что я проснулся мокрым.
– Ничего хорошего это не предвещает, парень, – Захар сделал затяжку своей импровизированной сигаретой, – такой сильный дождь предрекает тревогу и большие трудности. Если бы ты сумел спрятаться, опасность бы миновала, а так нет: она будет поджидать тебя и своего не упустит.
– Ты реально в это веришь? – усмехнулся Кирилл, – Какое-то это девчачье занятие – расшифровывать сны.
– Вообще-то Фрейд этим занимался.
– Наверное, таким способом он просто цеплял девушек.
– Зигмунд Фрейд – великий человек, – заявил Захар.
– Не спорю. Ведь подкат со снами, наверное, работает до сих пор.
– Кстати да, – мужчина задумался, – мне много раз удавалось заинтересовать девушку таким разговором.
– Вот видишь, – улыбнулся Кирилл. Однако, не смотря на внешнее спокойствие, его до сих пор била холодная дрожь. Будто он, на самом деле, промок под дождем и до сих пор не мог обсохнуть, – можешь преподавать пикап-мастерство, откроешь свой бизнес.
– Бизнес – это отстой. Я занимался им несколько лет, и это такой геморрой. Особенно, если ты в этом полный профан.
– Зачем ты вообще его начал?
– Мы с моей девушкой решили пожениться, а ее отец – очень требовательный мужик. Он сказал, что не выдаст свою единственную дочь замуж за замухрышку-историка. Пришлось что-то придумывать, но ни к чему хорошему это не привело.
– Ты историк? – искренне удивился Кирилл. Он всегда думал, что Захар журналист или писатель.
– Десять лет преподавал историю в школе, – лицо мужчина прояснилось, – хорошие были времена. Мне очень нравилось быть учителем. Во время рассказа о каких-то событиях я любил придумывать разные детали. Типа Наполеон под мундиром носил розовые подштанники, а императрица Елизавета Петрова любила добавлять в коктейль петрушку. Мне нравилось добавлять безобидные мелочи. Они никак не влияли на историю, а учеников веселили.
– Такие детали я бы точно запомнил, – согласился Кирилл, – жаль, что ты не остался учителем. Мне кажется, человек должен работать там, где чувствует себя на своем месте.
– А лучше вообще не работать, – улыбнулся Захар.
– Нет, работать нужно, или человек деградирует. Просто я не хочу ходить как зомби на работу, ненавидеть ее и каждый день мечтать застрелить своего начальника. Я хочу найти свое призвание. Пусть я даже буду также, как многие, работать с утра до вечера, может даже без выходных. Но, если я буду знать, что моя работа приносит пользу, я с этим справлюсь. Я хочу видеть результат своей работы, что он что-то значит для других. Тогда я буду спокоен.
– И кем же ты хочешь стать, парень? – не понял мужчина.
– Я не знаю, – пожал плечами Кирилл, – может, я вообще не способен приносить пользу.
До обеда Кирилл успел подстричь кусты, обработать клумбы специальным раствором от вредителей и покрасить часть стволов деревьев краской. В положенное время для отдыха он хотел немного полежать в тени и съесть сэндвич. Планы молодого человека сорвались: Евгения Сергеевна пригласила его в свой кабинет. Пациенты обедали, поэтому внутри здания Кирилл никого не встретил. В пустом коридоре сильно пахло хлоркой. На дверях палат висели таблички с именами. Он наткнулся на комнату Лины и ее соседки. Их табличка была разрисована цветами и яркими узорами. Кирилл догадался, что дверь украсила Лина.
– Что-то случилось? – сразу же спросил Кирилл, переступив порог кабинета.
– Присядь, пожалуйста, я хотела с тобой поговорить, – в голове Евгении Сергеевны чувствовался серьезный настрой.
В кабинете стояло большое количество горшков с цветами. Одно растение разрослось на столько, что его стебли захватили одну из стен. На другой стене висело несколько картин с умиротворенными пейзажами, а у самого стола располагался небольшой аквариум.
– Они, правда, успокаивают? – Кирилл постучал пальцем по стеклу. На зов сразу же приплыла рыбка и что-то сообщила парню на немом языке, – Кажется, она говорит мне сматываться отсюда.
– Прекрати, я хочу поговорить с тобой серьезно, – Евгения Сергеевна достала из стола лист бумаги и положила на стол. Это был рисунок Лины, – что ты можешь сказать об этом?