– Не будь жадиной, – Лина потрепала парня по голове, – он собирает букет для любимой.
– Я хочу, чтобы только ты могла на них смотреть, – юноша надулся как ребенок. Он понимал, что ведет себя глупо, но не стал скрывать обиду на нового садовника. Кирилл сам бы никогда не подумал, что может стать таким ярым цветолюбом.
– Дурачок, – Лина поцеловала Кирилла в лоб, – а ты знал, что в Азии готовят десерты из хризантем? Говорят, эти цветы могут подарить бессмертие.
– Ты постоянно веришь во всякие сказки, – Кирилл с любовью посмотрел на девушку, – что читаешь?
– Пьесы Теннесси Уильямса, – Лина подняла книгу повыше, чтобы продемонстрировать молодому человеку обложку, – почитаем по ролям?
– Нееет, – Кирилл отрицательно замотал головой, – в школе я терпеть не мог такое занятие на уроках литературы.
– Давай! Я остановилась на «Трамвае «Желание». Я буду Бланш, а ты Митчем, – Лина раскрыла книгу перед Кириллом, – Славный у вас портсигар. Серебряный?
– Да. Прочтите, что на нем, – нехотя прочитал свою реплику Кирилл.
– И если даст господь, сильней любить я стану после смерти! О, миссис Браунинг! Из моего любимого сонета.
– Вы знаете?
– Ну как же!
– У надписи целая история.
– Совсем как в романе.
– Не очень веселом.
– Вот как.
– Да, теперь эта девушка уже умерла. Когда дарила, она уже знала, что не выживет. Очень странная была девушка, такая милая, очень.
– Любила вас, наверное. Больные так привязчивы, так глубоки и
искренни в своих чувствах.
– Да, верно. Они умеют.
– Кажется, так уж заведено: в страдании люди искренней.
– «Конечно: искренность в людях от горя».
– Да она и осталась-то теперь только у тех, кто страдал, – Лина закрыла книгу, закончив тем самым короткий спектакль.
– Никогда не любил пьесы: там слишком много разговоров, – проворчал Кирилл.
– Люди должны разговаривать. Речь была дана нам не просто так.
– Речь была дана, чтобы люди могли договариваться. А для этого хватит и нескольких минут.
– Ты не прав, – Лина снисходительно улыбнулась, – нужно разговаривать обо всем, иначе можно сойти с ума.
***
Евгения Сергеевна сообщила Кириллу, что Лина идет на поправку. Ей уже назначали минимальное количество таблеток, физические показатели и эмоциональное состояние пришли в норму. Молодой человек ждал полного выздоровления девушки, чтобы вместе прогуляться. Кирилл хотел показать Лине любимые места в городе и его округе: плиты, тайное место для купания, стадион и другие. В одно из них он направлялся прямо сейчас, рядом бежала радостная Харли. За домом хозяин спускал собаку с поводка, чтобы она могла вдоволь нарезвиться. На плитах сидел Макс. Кирилл не ожидал увидеть друга. Обычно они договаривались о встрече на любимом месте.
– Хэй, чего не сказал, что будешь здесь? – Кирилл подошел к приятелю.
Макс сидел, подперев лицо руками, и пробубнил что-то в ответ. Кирилл подошел к другу и тряхнул его за плечо.
– Что случилось? – спросил Кирилл. На лице приятеля алели свежие раны.
– Да херня, – сморщился Макс. Была заметно, что боль от побоев еще не прошла.
– От кого отхватил?
– С отцом подрался.
– Хм, не думал, что он на такое способен.
– Способен, – Макс уставился в землю. Он явно что-то не договаривал.
– Это произошло не в первый раз?
– Это происходит постоянно, – Макс грустно усмехнулся.
Кирилл удивленно смотрел на приятеля. Они дружили очень давно, но Макс никогда не рассказывал о побоях. Его отец выглядел воспитанным человеком, который и мухи не обидит. Кирилл часто видел друга в синяках и ссадинах, но всегда списывал это на потасовки с другими парнями. Все знали вспыльчивый нрав Макса.
– Почему ты ничего не говорил?
– А чего говорить? От этого ничего бы не изменилось.
– Можно было что-то придумать.
Кирилл был потрясен и не знал, что сказать. Макс много лет хранил все в секрете, а приятель даже не догадывался, что в его семье происходит что-то нехорошее. Лишь однажды история друга показалась ему неправдоподобной. Тогда Макс повредил плечо, рана была настолько глубокой, что пришлось зашивать. На вопросы Кирилла парень отвечал сбивчиво, версии постоянно менялись. Окончательным объяснением стало якобы падение.
– Тот раз, когда тебе зашивали плечо. Это тоже твой отец?
– Да. Он тогда ударил меня статуэткой с острым краем. Слушай, Кэш, я рассказал тебе не для того, чтобы пожаловаться. Просто ты рассказал про своего отца, и это вроде как обязало меня рассказать про своего.
Ранее Кирилл упомянул в разговоре с другом об измене Романа Сергеевича. Конечно, упустив момент, кем была любовница.