Помню, на поминках ко мне подсела бабушкина подруга, тетя Нюра, и пригласила к себе в гости, если я соберусь навестить родные края.
Я вспомнила об этом приглашении, надеясь, что тетя Нюра еще жива и не откажет мне в крове.
Электричка уносила меня все дальше. А я все сидела и переживала над тем, как же, все-таки мой бедный муж попадет домой?!
***
Тетя Нюра оказалось жива, здорова, энергична и совершенно не многословна. Последнее было как нельзя кстати. Мне было настолько стыдно за свое распухшее синее лицо, что будь у меня хоть какой-нибудь выбор, то я ни за что бы не стала перекладывать свои проблемы на добрую старушку.
Несколько дней я отсыпалась. Периодически выплывала из коматозного состояния, разбуженная каким-нибудь шумом. Даже во сне я старалась быть начеку, все еще не веря, что ушла и теперь мне не нужно бежать и баррикадироваться в комнате, если муж на работе дал лишка.
Синяки мои постепенно сошли на нет, подбитая губа больше не беспокоила и перестала походить на распухший пельмень. Единственное, что осталось со мной от той ночи — это шрам от рассечения на брови. Его я мастерски научилась маскировать челкой. Поэтому через год, прожитый под ласковым крылом тети Нюры ничего во мне больше не выдавало жертву домашнего насилия.
А через год мне пришлось покинуть и это надежное пристанище. Судьба-злодейка распорядилась так, что на седьмом десятке жизни у тети Нюры диагностировали рак. Он сожрал ее с такой скоростью, что я даже не успела свыкнуться с мыслью, что теперь я осталась совершенно одна.
Так же не могла свыкнуться и с тем, что мой муж, который пил по-черному, а потом так же по-черному меня бил, до сих пор ходил живой и здоровый, продолжая коптить перегаром нашу атмосферу.
Помню, в тот день, когда страдания бедной женщины закончились. Утром она подозвала меня попрощаться. Чувствовала, видимо. Дыхание ее было тяжелым и прерывистым.
— Иди поближе, дочка. Сядь. Дом твой, я на тебя дарственную оформила. Не оставайся тут одна, продай и уезжай. Знаю, что тебе тяжело пришлось, но ты не сдавайся. — Тетя Нюра на несколько секунд замолчала, пытаясь восстановить дыхание. Каждое слово давалось ей с трудом. Я смотрела на эту добрую женщину, ни за что наказанную судьбой, и еле сдерживала слезы. — Пообещай мне, Надежда, что не сдашься!
— Обещаю, — промяукала я, еще не понимая ни сути обещания, данного умирающему человеку, ни всей этой ситуации. Я просто растерялась, глядя, как затухает мой последний лучик надежды.
Через три дня тетю Нюру похоронили. Когда пришло время проститься, я наклонилась к доброй женщине, поцеловала в холодный лоб и прошептала:
— Я не сдамся! Обещаю!
С тех пор минуло много лет, а я по сей день держу слово, данное тогда, у гроба.
Дом был продан со всем находящимся внутри содержимым, всеми полями, покосами, насаждениями, со всем, что находилось в кладовках и амбарах.
Я получила свои три миллиона и больше ни дня не задерживаясь, уехала покорять большой город.
Только вот город оказался не таким сговорчивым, как я рисовала его в своих еще незачерствевших мечтах.
Да, это был мой второй марш-бросок в большой мегаполис. Первый закончился бегством от мужа. Поэтому, во второй раз, наученная опытом первого блина, я решила не искать помощи под мужским боком.
Первым моим шагом была покупка квартиры, которую я обустроила под салон-солярий. Эта идея пришла ко мне еще тогда, когда Тетя Нюра была жива. Помню тот день, когда мы с ней простояли на картофельном поле в нелицеприятной позе до самого вечера. А потом все местные старушки спрашивали, когда это я успела побывать на морях.
Да, открыть солярий в городе, где лето бывает только два месяца в году, оказалось отличной идеей.
А когда ты работаешь в салоне не только администратором, но и кассиром, бухгалтером и уборщицей, а спишь на диванчике, то и вовсе дело выгодное.
Каждую заработанную копейку я вкладывала в свой бизнес, в рекламу, ну и в себя. Отличная экономия в косметике, когда ты круглогодично сияешь здоровым золотистым загаром.
Жизнь неслась бешеным галопом, и я, изображая неутомимого хомяка, раскручивала колесо все быстрее.
Через год я купила еще одну квартиру и устроила там салон красоты, где можно было пропасть на весь день, занимаясь ногтями, бровями и ресницами.
Теперь уже не я искала бьюти-мастеров, а они меня.
В следующий год я купила еще одно помещение и обустроила там спа, создавая всевозможный комфорт своим клиенткам, а сама продолжала спать на диване в зоне ожидания.
Да, в этой зоне ожидания я и находилась, пока не открыла самый крупный в нашем городе салон красоты, куда можно было прийти и получить весь спектр услуг.
Наверное, именно в тот момент я и решила, что пора осесть, пустить корни, посадить в колесо хомяка-помощника и немного отдохнуть.
Самое страшное для меня было то, что я до сих пор сомневалась в своих силах. Я не верила, что сделала все это сама. И что я имею права на что-то в этой жизни.
Очень долго я боролась с привычной мыслью, что всем все должна.
И даже сейчас, смотря на обложку журнала, где-то внутри сидел червяк сомнений, то и дело, задевавший воспаленный воспоминаниями нерв.
Да, по всем правилам я должна радоваться своему успеху, признанию, доверию людей, а вместо этого сижу и ворошу прошлое.
Дабы вернуться в свое "сегодня", я набрала номер телефона Андрея. Обычно я такими слабостями не страдала, да и просто не хотела лишних проблем ни ему, ни себе. Это же потом надо где-то другого мужика брать, если этого жена посадит на короткий поводок. А у меня просто нет свободного времени, да и желания, если быть честной.
Третий гудок без ответа. Наверное, проще было бы купить вибратор, блин. Но, как же живое общение. Я, конечно, не любительница потрындеть, но иногда хотелось услышать мужские восторженные охи-вздохи.
Наконец, сработал автоответчик и я отключилась. Не буду же я ему надиктовывать на запись, что хочу его сегодня.
Андрей перезвонил через несколько минут, извинился, что не смог ответить сразу и предложил встретиться во время обеда.
Вот, что мне в нем нравилось — он не стал меня посвящать в то, почему был занят и не строил из себя красную девицу, которую приходится разводить на секс.
На приглашение встретиться ответила согласием. В общем-то, за этим ему и звонила. Я тоже была далека от образа красной девицы.
Прошли те времена.
Наш священный долг-защищать мир!
— Танюша, меня сегодня не жди. Если что-то важное, оставь сообщение на автоответчике. Я буду занята.
— Хорошо, Надежда Сергеевна. Встречу с журналистом перенести на завтра?
— Да, перенеси и извинись за меня. Сошлись на срочные дела. Хотя, не мне тебя учить, что говорить.
А может быть отменить встречу с Андреем и не портить отношений с журналистом, интервью с которым я переносила уже несколько раз?
Нет, я уже настроилась на секс. Тем более, с нашей последней встречи с Андреем прошла неделя. Да еще и эта статья, разворошившая во мне угли воспоминаний.
Нет, мне нужен Андрей, сегодня, сейчас.
Мысли об ожидавшем меня любовнике придали ускорения, отметая все сомнения. Через несколько минут я уже сидела за рулем своей новенькой камрюхи, выворачивая с парковки, а еще через полчаса я парковалась у гостиницы, где мы с Андреем встречались в последнее время.
Вышла из салона, открыла багажник и достала оттуда черную объемную сумку из натуральной кожи. Взяла телефон и открыла папку со входящими сообщениями. Вот оно, одно непрочитанное от Андрея с лаконичным содержимым: "306, жду".
Вошла в вестибюль гостиницы, поздоровалась в ответ с услужливым персоналом, на лифте поднялась на третий этаж, нашла свой номер и толкнула дверь.