— Паша я… — не договорила, напоровшись на его холодный взгляд. Все слова моментально вытравились из моей головы. Одинокая слеза обожгла щеку…
Нет, я не буду плакать и показывать свою слабость. Смахнула с щеки слезу. Приосанилась и ответила Паше таким же холодным взглядом.
— Это Сережа, наш сын. Если ты хочешь принимать участие в его жизни, я возражать не буду. Составлю график…
От резкого выпада в мою сторону даже подскочила на месте. Паша схватил меня за затылок там, где благодаря стараниям Сережи уже на честном слове держалась резинка. Притянул меня к себе, прижимаясь ко лбу, кажется даже не губами, а зубами. Глухой стон, больше похожий на какое-то утробное рычание разодрал в клочья всю выстроенную эмоциональную баррикаду.
Я расплакалась.
— Паша, я…
— Молчи сейчас. Просто замолчи, — сказал он глухим голосом, царапая кожу лба зубами, бородой, всем…
Подошедшая к нам Алина забрала у меня начавшего хныкать Сережу.
— Паша… — Я неуверенно, словно прощупывая почву, положила одну руку ему на плечо, не встретив сопротивления, положила и вторую. Почувствовала, как с моих волос слезает резинка, как Паша всей пятерней еще больше ворошит растрепанную прическу, на грани с болью наматывая волосы на кулак.
Я царапала ногтями скользкий материал его куртки, стараясь прижаться еще теснее. Ухватилась за ворот до боли в сведенных пальцах. Запрокинула голову, подчиняясь грубому рывку.
Его взгляд, уже не тот, каким он смотрел на меня лишь несколько минут назад. Он стал тяжелее, голоднее…
Сама сделала первый шаг, вставая на носочки, прижимаясь к сомкнутым губам, царапаясь о его бороду. Нескончаемые секунды тянулись… Паша не торопился отвечать на поцелуй, продолжая смотреть на меня сквозь стекла очков.
Я все еще продолжала прижиматься к его плотно сжатым губам, с каждой попыткой понимая, что все тщетно… Слишком поздно…
— Ты даже не представляешь, что тебя сегодня ждет, — наконец сказал он, опаляя меня горячим дыханием, царапая кожу жесткой бородой.
— Так, я то уж точно не хочу это представлять, — вклинялась в разговор Алина. — Родители, будьте добры взять вашего сына. Я уже рук не чувствую.
Кажется, мы одновременно отстранились друг от друга, поворачиваясь к Алине. Сережа и правда извивался на ее руках, тянув ручки к нам. Он сжимал и разжимал свои маленькие пальчики. У меня было свое название этому жесту: дай, дай.
Паша подошел к сестре. Несколько секунд отец и сын с интересом изучали друг друга.
— Пойдешь к папе? — Паша протянул руки и Сережа, показав свои два нижних молочных зубика, потянулся навстречу…
Эпилог. С наступающим Новым Годом, Дорогие мои!
Первый Новый год в жизни нашего сынишки…
Конечно, к этому празднику я готовилась заранее, а теперь в спешке приходилось все отменять.
— Паша, ты уверен? — спросила в очередной раз. — Молчу, молчу! — Я подняла руки, признавая свое поражение. Если посчитать в процентовке повтора слов, то эти два били все показатели, стоило Паше свести брови и зыркнуть на меня из-под них.
— Это наша семейная традиция.
Тяжело вздохнула и набрала номер телефона компании, которая одаривала человечество в новогодний праздник «платными» Дедами Морозами.
— Добрый день. Могу я отменить заказ? Почему? Да, у нас тут свой Дед Мороз объявился. Ай! — потерла ягодицу, к которой только что приложилась ладонь того самого Деда Мороза. — Да, я понимаю. И вас с Наступающим!
Отключила телефон и посмотрела на своих завтракающих мужчин. Сережа с удовольствием причмокивал бутылочку, Паша уплетал тосты и запивал все черным кофе.
— А костюм то у тебя есть, Дедушка Мороз — борода из ваты?
— Найдем…
К шести часам к нам пожаловали дедушка с бабушкой. Вчера на общесемейном собрании было решено закопать "топор войны" ради Сережи. Ребенок должен расти в полноценной семье и чтобы без всяких там…
При этих словах Паша в очередной раз зыркнул на меня. А я что… Молчу, молчу…
Галина Владимировна попросила прощения у нас и со слезами счастья на глазах впервые взяла на руки внука.
И вот теперь бабушка и дедушка с заячьими ушами на голове и с разномастными подарочными коробками в руках оказались на пороге. Сережа уже давно "просек", что является нашим кукловодом и, заливисто хохоча, пользовался своим положением…
Мы прошли в гостиную, где стояла новогодняя елка. Сергей Леонидович положил подарки под елку, где уже и без того лежала целая гора коробок и свертков. Паша, похоже, скупил все детские магазины в округе…
Галина Владимировна сделала, кажется, миллион фото внука в костюмчике медвежонка, и несколько кадров со мной в костюме снежинки. Хорошо, что мой рост позволял разжиться подростковым костюмом…
Я сначала скептически отнеслась к идее провести своими силами новогодний праздник для Сережи, но когда в гостиную величаво вплыл двухметровый Дед Мороз с кудрявой бородой, в непонятного происхождения парике из искусственных седых волос, в чуть коротковатой красной шубе, белых валенках, красной шапке и в таких же варежках, с посохом, украшенным мишурой и мешком через плечо, я поняла, что зря переживала…
Следом за Дедом Морозом в гостиную вошла "внучка". Да, такую Снегурку надо было еще поискать. Одни проколотые брови чего стоили. Разве что голубая шубка и русая коса до пят сглаживала слишком прогрессивный для новогодней красавицы облик.
Мне все время было интересно, какую же функцию выполняет Снегурочка. Теперь я это поняла. Снегурочка — это буфер между сказкой и реальностью, между Дедом Морозом и ребенком. Стоило ей включиться в новогоднее представление, и Сережа тут же повеселел, так как папа в красной шубе и с красным носом его немного напряг.
Господи, танцующий в стиле брейк-данс Кашин останется навечно в моей памяти. Так я уже давно не смеялась…
В игре "заморожу" Дед Мороз морозил исключительно меня. А когда усадил к себе на колени для прочтения стихотворения, то и вовсе смутил своим вопросом: "Хорошо ли ты, девочка моя, вела себя в этом году?"
— Просто изумительно, дедушка, — ответила я. Наклонилась к нему так, чтобы следующие слова мог услышать только он. — Костюмчик ночью оденьте, дедушка. У меня есть несколько новогодних пожеланий…
Конечно, потом на радость Сереже и потеху всем собравшимся, я рассказала стихотворение, которое заранее разучила для «платного» Деда Мороза, за что была одарена красной бархатной коробочкой, под крышечкой которой обнаружилось обручальное кольцо.
— Я уже даже не прошу, — сказал Паша, окольцовывая меня.
А я что… Молчу, молчу…
Гости уже давно разошлись. Я удалилась в спальню, дабы самой переодеться в до неприличие "новогодний" костюм, специально купленный мною вчера для этой ночи.
Вплыла в комнату павой, надеясь застать уже готового исполнять все мои желания Деда Мороза. Но его там не было. Накинула на себя халатик и прошла в спальню к Сереже. Но и там никого не обнаружила. Спустилась в гостиную…
Ярко и весело горели огоньки на гирлянде. Тут же под елкой на пушистом мягком ковре лежал Паша с Сережей на своем животе. Папа бережно придерживал сынишку одной рукой, вторую же заложил под голову. Сережа лежал животиком вниз, чуть приоткрыв маленький ротик. Оба мирно посапывали…
Я примостилась рядом. Лежала и смотрела на своих любимых мужчин…
Да, теперь я знала, что новогоднее чудо существует. Знала и то, что пройдет время, и Паша вновь соберется спасать мир. Но делать он будет это не ради себя или меня. Он вновь ринется в бой ради Сережи, чтобы наш сын имел возможность жить в лучшем мире, чем он есть сейчас. В том мире, где детские слезы не исчисляются баррелями…
И я его отпущу… И я его буду ждать…
Конец