Юный рыбак подвернул штанины и зашел в воду по щиколотку. Примерился, взял поправку на преломление и вот уже на берегу билась приличного, с локоть размером, рыбина. Черная спина, отдающая в синеву, мощные плавники. Как она называется, Фред не знал, но был уверен, что окажется вкусной. Тем же макаром добыл еще парочку таких же и решил, хватит на сегодня. Тем более и острога развеялась. Отдохнул немного, размышляя, тащить ли рыбу домой так, или все-таки почистить. Представил, как мамуля со своим бронзовым ножом будет мучиться и решил чистить здесь.
Тут как раз и время прошло. Призвал верный нож и споро, в проточной воде, почистил и выпотрошил рыбу. Порубил кусками и покидал в корзинку. Отпустил нож и потопал домой. С добычей.
Папаша еще не вернулся, а мамуля с дочерьми нашлась у коровьевого закутка. Стояли и пялились с открытыми ртами на кучу свежего сена. Потом женщина увидела сына, опустила глаза на корзину с рыбой и расплакалась. Некоторое время пришлось ее утешать, гладить по плечам, по голове. Потом все пошли в дом, в кухню. К счастью, верхняя плита печи оказалась железной. Грубовато выкованной конечно, но не беда. Так что головы с хвостами запихали в большой горшок. Покрошили репу из старых запасов, молодой зелени. Да и сунули в печь, париться. Остальное взялись жарить. Рыба оказалась весьма жирной, жарилась быстро. Поели от души. Сестры все перемазались в жире. Мамуля смотрела влажными глазами. Утирала слезы тыльной стороной ладони. А там и папаша явился. Вдохнул запах жареной рыбы и аж окостенел на входе. Потом сунул кусок в рот, прожевал и поднял глаза.
– Что это, Лин? – Спросил он слабым голосом.
– Магия, конечно, – сын сидел вальяжно развалясь у стола, – ты же о ней мечтал?
– А как же огненные шары? – Папаша все не мог осознать новые реалии.
– Не, не. Никаких шаров. Огнем сыт не будешь…
– Но ведь маг сказал…
– Да мне плевать, что он там сказал, – всегда тихий сын неожиданно взъярился. Хлопнул ладонью по столу, вскочил на ноги. – Пусть Рафа забирает, не жалко. А мне семью кормить надо, раз уж… – Лин не договорил, но папаша опустил покаянно голову. Ясно было, чего уж там. Дочки вон тощие, кожа да кости.
– Ладно, решай сам, – глава семейства присел к столу, – ты уже взрослый. Сообразишь.
И Лин сообразил. С утра метнулся к реке и нарубил огромное количество лозы. После завтрака, а пошла на него вчерашняя уха, усадил сестричек и принялся учить их плести корзинки. Почему в Нарнии не было такого полезного устройства, бог весть. Девчонки освоили принцип влет. Да и что там хитрого-то? Пока они плели разнокалиберную утварь, Фред сооружал для себя квадратный короб. Здоровенный, из расчета, что бы вошли две крынки. Ну и с крышкой, а как же. Потом из рухляди, что валялась за печью, соорудил лямки и посчитал, что готов к походу в лес. Правда сам поход пришлось отложить на день. Поздно уже было. Только и успел, что сбегать на реку, притащить еще пару рыбин. По дороге перехлестнулся с давешней ватагой. Те попытались наехать, вот только тратить на них время и силы совершенно не хотелось. Так что Фред призвал полицейскую дубинку и отходил мальцов по тощим спинам. И не останавливаясь побежал дальше по делам.
На первый выход в лес короб брать не стал, пошел налегке. Предстояло осмотреться для начала. Ну и попробовать кое-что. Тем более, что спасибо незабвенному сержанту Джонсону из Порт-Крика, мышца успешно качалась. По крайней мере нож уже час не развеивался. Поэтому стоило Фреду увидеть тощего весеннего зайца, как он сразу же свалил ушастого точным выстрелом из мелкашки, с которой на ферме охотился на опоссумов. Те, в определенные сезоны, просто житья не давали. Лес ему понравился. Не слишком чащобный, практически без буреломов. И всевозможной живности много. То и дело попадались тропинки, оставленные копытными. Фред прошелся по одной такой. Вышел к водопою у ручейка. Осмотрелся внимательно. И точно, на противоположном, крутом берегу обнаружился выход пласта каменной соли. Копытные натоптали под ним. Потом он прошелся по лесу еще. Обнаружил несколько гнезд диких пчел, отметил себе в памяти. Подстрелил птицу наподобие куропатки и тронулся в сторону дома.