Девушка не спешила уходить. Как только её друзья покинули борт судна, она приблизилась вплотную к мужчине и, стараясь не смотреть ему в глаза, негромко заговорила:
— Тут такое дело… Я хотела бы поговорить о вашем племяннике. Извините, но его имя я не запомнила… Понимаете, у него очень яркая, незаурядная внешность и он мог бы попробовать свои силы в модельном бизнесе. Я считаю, у него есть хорошая возможность стать успешной редакционной моделью… мужской моделью. У меня есть связи. Да и, по правде говоря, я сама работаю в этой сфере. В общем, я могла бы ему помочь… Если, конечно, он этого захочет, — закончила она, чувствуя себя очень неловко.
Лиззи не хотела обманывать этого уже немолодого, но импозантного человека, который годился ей в отцы. Но другого выхода у неё не было. Пришлось идти на такую хитрость и с чего-то начинать разговор, который, как ей казалось, объяснял причины её внезапной заинтересованности парнем.
Рикардо знал, что этой ночью его «племянник» занимался сексом. Сильный храп Жака разбудил его в самый неподходящий момент. Он как раз хотел выйти на улицу и подышать свежим воздухом, как его слух уловил знакомые звуки плотской любви. Он был довольно неглупым человеком и сейчас в его голове сложилась вся картина произошедшего на палубе флайбриджа. Как говорится, недостающий пазл встал на своё законное место. Он понял, кто была та девушка, издававшая в ночи неприлично-сладостные звуки удовольствия.
Капитан моментально убрал улыбку с лица, только в его глазах можно было увидеть весёлые огоньки, по-отцовски посмотрел на девушку и, мягко положив на её хрупкое плечо весьма массивную руку, сказал:
— Не хочется вас, синьорина, обманывать. Поэтому скажу всю правду, — он выдержал небольшую паузу, после чего продолжил. — Он мне не племянник. У меня их вообще нет. В моём роду рождаются лишь одни девки, — он сделал очередную паузу, позволив себе лёгкую улыбку. — Я и вправду не знаю его настоящего имени. Я вообще о нём ничего не знаю…
— Подождите, но он же как-то оказался на яхте. Значит… — возразила девушка.
Но договорить ей мужчина не дал. Он понял, что она хочет сказать.
— Вообще-то, по нашей внутренней инструкции я не должен был брать посторонних людей на борт Эсмеральды. Но меня настоятельно попросил мой босс. А начальству, как вы знаете, трудно отказывать. Видимо, у него были веские причины идти на такое нарушение наших правил. Но прежде чем принимать такое решение, я сразу же, ещё в Неаполе, подошёл к Люку и предупредил его о возможном нахождении на судне моего якобы племянника. На что он мне ответил: «Мне без разницы. Одним членом экипажа больше, одним меньше. Главное, чтобы наш праздник продолжался». Надеюсь, этот разговор останется только между нами. И предрекая ваш следующий вопрос, скажу честно, мне бы не хотелось звонить своему шефу и узнавать какие-либо подробности об этом парнишке. Поймите меня правильно, нам с Жаком не нужны проблемы. Мы хотим спокойно работать.
— Да, конечно, — закивала девушка. — И спасибо за откровенность… Но как мне его теперь найти?
— Не знаю… На самом деле, наш мир очень маленький. Даст бог, свидитесь. Если встретились однажды, значит есть вероятность увидеться снова.
— Я вас поняла… Спасибо за правду! И до свидания!
Элиза, подхватив небольшую спортивную сумку с кормовой палубы, вступила на дощатые мостки и поспешила в сторону своей улыбающейся подруги, терпеливо ожидающую её в начале причала.
— Видимо не судьба! — подумала она, вытирая свободной рукой невольно выступившие на глазах слёзы.
Интерлюдия 2
Город Неаполь, Форчелла. Ресторан «Старый Махараджа». Спустя одиннадцать дней после исчезновения Джованни Руссо.
В помещение ресторана вошёл широкоплечий двухметровый короткостриженый детина в модных солнцезащитных очках, упрямым широким лбом, свороченным в давней драке носом и пугающей физиономией. Настолько пугающей, что многим людям, впервые увидевшим его обезображенную ожогами левую половину лица, становилось не по себе и даже немного жутковато. Мало кто знал его подлинное имя, данное ему родителями тридцать шесть лет назад. О нём вообще было мало что известно. Он не любил рассказывать о себе и своей прошлой жизни. Для всех он был Клещ — авторитетный человек, правая рука одного из влиятельных боссов мафии и его карательная машина возмездия, — для которого чужая жизнь не значила ровным счётом ничего. И только немногие члены неаполитанской каморры знали, что его зовут Сандро Скварчалупи и он долгое время служил во Французском иностранном легионе, пока в одной специальной военной операции не получил тяжёлое ранение. Пройдя долгий путь реабилитации и оформив французское гражданство, он дождался, когда на его банковский счёт капнет премия и страховая выплата, и без раздумий направился на родину своих предков, где и познакомился с преступным миром Неаполя, а вскоре и сам стал её частью.