После беседы с Астой я поспешил в раздевалку, чтобы попрощаться с одноклубниками и персоналом команды. Для парней, с которыми успел подружиться, это было настоящим шоком. Но узнав причину моего отъезда, все искренне пожелали мне удачи. Я поблагодарил их и громко заявил: «Все знают мой номер мобильного телефона. Я всегда доступен и буду рад встрече при любом случае. Берегите синьора Гаттузо и удачи в предстоящем сезоне. Желаю всем нам только одного — как можно быстрее оказаться в большом футболе и встретиться на полях Серии А».
Потом я позвонил Альфредо Коццо и рассказал ему все подробности о том, что отправляюсь на просмотр в Турин и если всё сложится удачно, возможно, подпишу свой первый профессиональный контракт с «Торино». Не могу сказать, был ли он обижен на меня или нет. Я не особо обращал внимание на это. В конце разговора агент предложил свои услуги в качестве посредника. Я не стал его разочаровывать и сразу посылать в сексуальное увеселительное путешествие, взяв время на раздумье. Хотя сразу понял, что с этим человеком нам не по пути. Как-нибудь обойдусь без его помощи, особенно учитывая, что мне пока не поступило никакого предложения о подписании контракта.
Потом мы устроили великолепный семейный обед, чтобы отпраздновать приезд родственника и мой внезапный отъезд. Прощание с «Гаттузиками» затянулось и было очень эмоциональным. Оно сопровождалось слезами, наставлениями и совместным фотографированием на память. Я выразил благодарность главе семейства Давиде и его прекрасной доброй жене Сандре. Затем поцеловал в щечки их чудесных дочерей-близняшек Патрицию и Кристину, вызвав у них неописуемый мгновенный восторг. И крепко обнял своего нового друга Николо, встреча с которым стала для меня судьбоносной. Мне пришлось им пообещать, что буду стараться приезжать в гости так часто, как это будет возможно, а также регулярно звонить и держать их в курсе моих дел — как личных (это особенно важно для близняшек, которым я приглянулся), так и футбольных.
Я заметил дорожный знак, указывающий на въезд в населённый пункт, и вскоре мы оказались в коммуне Кьюзавеккья. Антонино сделал остановку на перекрёстке, чтобы пропустить старенький небольшой трактор. Мы переглянулись, и тренер спросил:
— Всё в порядке? Ты выглядишь немного грустным.
— Да, всё отлично. Просто немного хочется спать. Возможно, это из-за погоды, а может и поездка утомила.
— Возможно. Я и сам начал зевать. Сегодня слишком рано встал и не выспался, — сказал мужчина и, неожиданно зевнув, вызвал у меня улыбку. — Слушай, скоро мы будем проезжать через небольшой городок Гарессио. Я знаю там отличную кофейню. Пару раз приходилось там останавливаться. Если ты не против, можем заехать и выпить по кружечке хорошего кофе, чтобы взбодриться.
— Не против. С удовольствием выпью горячий кофе, — ответил я. Затем немного задумался и решил довериться Асте, рассказать некоторые моменты из своей жизни и причины бегства из родного города. В каждом футбольном клубе обычно есть служба безопасности, которая работает наравне с полицией или Интерполом. Вероятно, у них есть свои контакты в правоохранительных органах и других государственных учреждениях. Думаю, при наличии моих данных им не составит большого труда получить информацию обо мне. Поэтому будет лучше, если я сам расскажу все подробности.
— Синьор Аста, — начал я, но был перебит тренером.
— Давай без синьора. Ты же не на пресс-конференции находишься. Просто называй меня Мистер. Я уже привык к такому обращению со стороны своих игроков.
— Я вас понял, Мистер, — усмехнулся я и увидел его доброжелательную улыбку. — Я хотел бы рассказать немного о себе и своей прошлой жизни. Я решил не делиться этой информацией с семьей Гаттузо, чтобы не расстраивать их. В общем, я сейчас нахожусь в розыске… — я сделал небольшую паузу, наблюдая за его реакцией, но он даже бровью не повёл и не посмотрел в мою сторону. Я выдохнул и продолжил. — Меня разыскивают как без вести пропавшего. Полиция Неаполя считает, что я утонул. Вот такие у меня дела.
— Заинтриговал. Как я понял, это только начало. Продолжай. С интересом послушаю твою историю, — сказал он, и его улыбка моментально исчезла. Затем он приложил руку к проигрывателю и отключил музыку.