Внутри все чистенькое и новенькое, ярко освещенное и выкрашенное в белое и серое. В одних лабораториях еще пусто, другие уже полностью оборудованы. На столах ничего лишнего, рабочие места чистые, и Скарпетта с нетерпением ждет того дня, когда сюда придет ощущение дома. Несмотря на поздний час, в здании трудятся человек двадцать, причем примерно половина их последовали сюда за Люси из Флориды. Когда-нибудь у нее будет лучшая частная криминалистическая лаборатория в стране, но этот факт не столько радует, сколько беспокоит Скарпетту. В профессиональном отношении Люси — человек вполне успешный и состоявшийся, но ее жизнь, как и самой Скарпетты, прискорбно ущербна. Ни одной, ни другой так и не удалось наладить личных отношений, что Скарпетта до самого последнего времени отказывалась признавать как общий для обеих фактор.
При всей мягкости Бентона разговор с ним всего лишь напомнил о том, чего ей так отчаянно не хватает. Сказанное им — удручающая истина. Все пятьдесят лет она бежала так быстро, что теперь и предъявить нечего — кроме редкой способности справляться с болью и стрессом. Гораздо легче просто делать свое дело и проживать дни в долгих, заполненных работой часах и пустых пространствах. И если быть честной перед собой, надо признать, что кольцо Бентона не добавило ни счастья, ни ощущения безопасности. Оно символизирует то, что пугает Кей сильнее всего на свете: что бы он ни давал, он всегда может это забрать или прийти к выводу, что хотел чего-то другого.
Неудивительно, что Марино в конце концов сломался. Да, он был пьян, возможно, под действием наркотиков. Да еще и заведенный, наверное, доктором Селф и Шэнди. Но если бы Скарпетта все эти годы присматривалась к нему повнимательнее, то, может быть, сумела бы спасти его от самого себя и предотвратить Не он предал ее, а она предала его, потому что не стала надежным другом и не была с ним правдивой. Не сказала «нет», пока дело не зашло слишком далеко, а ведь в ее распоряжении было двадцать лет.
Я не люблю тебя, Марино, и никогда не полюблю. Ты не в моем вкусе. Это не значит, что я лучше тебя. Это значит, что я просто не могу.
Она произносит мысленно то, что должна была сказать давно, и спрашивает себя, почему же не сказала. Марино мог уйти от нее. Она могла лишиться его постоянного присутствия, зачастую докучливого и раздражающего. Она сваливала на него то, чего так ловко избегала сама, и вот теперь они оба отвергли и потеряли друг друга.
Створки лифта расходятся, и Скарпетта идет по пустому коридору к отсеку с лабораториями, каждая из которых снабжена металлической дверью и переходным шлюзом. Во внешней комнатке она надевает белый одноразовый халат, натягивает на волосы сеточку и шапочку, на ноги — бахилы, на руки — перчатки. В следующем переходе ее ждет дезактивация ультрафиолетом, после которой Скарпетта входит в полностью автоматизированную лабораторию, где извлекают и реплицируют ДНК и куда по неведомой причине ее пригласила Люси. Сама Люси, с головы до ног в белом, сидит возле вытяжного колпака и разговаривает с экспертом, тоже облаченным во все белое и потому неузнаваемым.
— Тетя Кей? — говорит Люси, поднимаясь. — Ты ведь помнишь Аарона. Он у нас временный директор лаборатории.
Лицо за пластиковым щитком маски улыбается и становится вдруг знакомым. Все трое садятся.
— Я знаю, что вы эксперт-криминалист, — говорит Скарпетта. — Но не знала, что у вас новая должность. А что с прежним?
— Ушел. Из-за того, что доктор Селф выложила в Интернете, — отвечает Люси, и глаза ее вспыхивают от злости.
— Ушел? — растерянно переспрашивает Скарпетта. — Вот так взял и ушел?
— Думает, что я долго не протяну, вот и решил подыскать другую работу. Да ладно, он все равно придурок, и я давно хотела от него избавиться. Так что эта стерва еще и оказала мне услугу. А вообще-то мы здесь не болтать собрались. Есть результаты анализов.
— По крови, слюне и эпителиальным клеткам, — говорит Аарон. — Начнем с зубной щетки Лидии Уэбстер и крови с пола в ванной. У нас хороший образец ее ДНК, что важно для сравнения или в последующем для идентификации. — Как будто сомнений в ее смерти у него уже нет. — Другой профиль получен при анализе кожных клеток, песка и клея, взятых с разбитого окна в прачечной. А также с панели сигнализации и грязной футболки из корзины. На всех трех есть ее ДНК, что и неудивительно, и еще чья-то.