– Я хотел поговорить о твоей новой матери, и удочерении, – издалека начал мой рыжий друг.
Я вопросительно посмотрела на него: с чего это его так волнует Галя? Пока что у меня все отлично; у нас хорошие отношения, есть о чем поговорить, она помогает восстановить некоторые воспоминания через фотографии. Об удочерении и моей амнезии ему наверняка рассказала Виктория; да, она любит болтать, в этом я убедилась.
– Думаю, ты зря согласилась быть ее дочерью – усмехнулся Артур, но было понятно, что слова даются ему с трудом. Что это с ним? Я плохо помню, какой он был раньше, но его поведение в парке точно отличалось от того, какое оно сейчас. Или различие в том, что в парке он был с друзьями? Но что изменилось сейчас?
Я смущенно улыбнулась своим некоторым мыслям, и Артур это заметил.
– Чего ты смеешься?
– Да так, просто. Чего ты так волнуешься обо мне? – не скрывая озорных огоньков в карих глазах, сказала я. Ситуация действительно казалась мне смешной. Еще смешнее стало, когда щеки моего друга залились краской. Тогда я расхохоталась, словно я сейчас сижу в зале программы «камеди клаб», которую часто смотрит Галя. Артур тряхнул рыжей головой и с серьезным взглядом уставился на меня.
– Чего ты на меня так смотришь?
– Вообще-то, я собирался тебе важную вещь сказать, но тебе это, похоже, неинтересно – приподнял брови парень.
– Ты про Галю? Что в ней плохого?
Артур показал мне свою раскрытую ладонь и начал загибать пальцы:
– Во-первых, она вдова, и ты даже не подозреваешь, как умер ее муж; точнее, кто его убил.
– Во-первых, мне плевать, кто убил ее мужа. Она обеспечивает мне жилье и еду, что вполне не плохо. Одна я бы не справилась, да еще с такой шикарной памятью – язвительно ответила я, мне сложно говорить на эту тему. Да, возможно, я зря согласилась на удочерение. Но я была растеряна и не понимала, что делать в такой ситуации. Тем более, когда теряешь родных в тот день, когда вновь становишься живой.
– Допустим. Во-вторых, она несколько раз была судима за мошенничество, а после удочерения квартира твоих родителей может стать ее собственностью. Думаю, ты уже догадалась, что будет дальше.
– Господи, какая разница?! У меня нет выхода, поэтому я либо живу с ней и восстанавливаю память, либо еду к бабке, которая ненавидит меня еще с моего рождения! Если бы ты оказался на моем месте, чтобы ты выбрал? – я не смогла взять контроль над эмоциями. Не думаю, что мое поведение было хорошим, но спокойный тон Артура и дурацкие убеждения в моей ошибке вывели меня из себя. Это был первый серьезный разговор в моей жизни; за исключением того, когда я разбила папин рабочий ноутбук. Я заметила, что сейчас странное ощущение в животе улетучилось, а лицо моего друга стало мрачнее. Артур вздохнул и агрессивно протараторил:
– Ты хоть что-нибудь помнишь? Если нет, то я напомню: она угрожала твоим родителям, хотела пожечь дверь и вела себя, как сумасшедшая! И ты сейчас – хороший повод расположится в новой квартире, о которой она долго мечтала.
– Тебе откуда знать, о чем она мечтала, – успокоившись, ответила я. Хотя вопрос про память меня задел: я ведь действительно почти ничего не помню. Хотя Галя и Вика многое мне рассказывали. А дневники? Я столько всего узнала из них – больше, чем ожидала. А как же Регина и татуировка? Я ведь даже не подозревала, что поход в любимую кофейню раскроет тайну татуировки.
– У меня есть проверенный источник – с усмешкой сказал Артур.
Я сначала не поняла, о чем он говорит. Похоже, что я снова улетела в молчание и свои мысли. Но я быстро вернулась к теме разговора и сразу стало понятно, что Артур говорит о своей матери. Интересно, насколько хорошие отношения у них с матерью? Вика жаловалась, что ее сын разочаровал ее в учебе; что Артур никак не развивается и ничем ей не помогает. Я задала волнующий меня вопрос:
– Как ты общаешься с мамой? Она мне, конечно, рассказывала, но узнать твое мнение мне бы хотелось больше, – я сделала акцент на слове «твое». Артур замешкался, немного поправил растрепанные волосы и сказал:
– Мама не хочет воспринимать меня. Не желает стать современнее, перестать мыслить шаблонно и сравнивать всех со всеми. Стоит мне что-либо сказать или сделать, мама сравнивает мои поступки с поступками друзей. Мне надоело каждый раз выслушивать ужасные, многочасовые лекции о том, как мне стоит жить – рассказал Артур. Я понимающе кивнула. Странно, что Виктория думает совсем иначе; она больше думает о прекрасном будущем, хочет воспитать сына, а он кажется ей бездельником. Но это уже совсем другая история; не хочу сейчас мучать Артура своими рассказами и допросами. По нему видно, что он очень устал. Да и я тоже, очень сильно устала. Хотелось сомкнуть глаза и вздремнуть, прям здесь, на крыше. Веки становились все тяжелее, а чувства (даже странное ощущение в животе) смешались в густой кисель. Я тряхнула головой, прогоняя сон, медленно вступающий в мою голову. Мой друг все время наблюдал за моими эмоциями; впрочем, он пару раз зевал и потягивался. Не хватало только подушки и одеяла.