– Присаживайся, что стоять-то, – сказала Галина.
Я вновь присела за стол и снова рассмотрела интерьер. Кухня Галины была оформлена в морском стиле: голубые, синие, бирюзовые тона; элегантные, но одновременно простые приборы, чашки, тарелки; панорамные окна; картины в деревянных рамах с завитками. Глаз зацепила яркая картина. На ней изображен шторм, алый закат и несколько путников на остатках корабля. Галина встала около плиты, достала все возможные вкусности и положила на стол, а затем спросила:
– Что случилось с тобой и родителями?
Я оторвала глаза от картины «Девятый вал». На деревянной раме с завитками было написано название и автор. Рама была непросто с завитками; в дереве были вырезаны часы: наручные, настольные, с кукушкой, и современные. Вся композиция дополнялась часовыми стрелами самых разных завитков и форм.
– Нравится картина? Или рама? – ухмыльнулась соседка.
– И то, и другое.
– Дизайн картины напоминает мне о времени. Что оно быстротечно, и его нельзя остановить.
– Время – это всего лишь иллюзия.
Галина снова ухмыльнулась и вскинула брови. Развернулась ко мне спиной, достала две кружки, чай, сахар.
– Я бы спросила, какой чай ты любишь, но помню лучше тебя, что зеленый, – усмехнулась она.
– Мне все равно, какой чай пить. Главное, чтобы беседа была хорошая.
Я улыбнулась; жаль, что соседка не видела эту улыбку. Что сказать, если меня хотят подколоть, я усмехнусь в ответ.
– Ты так и не рассказала, что с вами случилось, – заметила Галя, сменив тему.
– А что помните вы? Куда мы уезжали? Когда?
– Я помню, что вы уезжали в начале февраля. Прошел месяц с того момента. Вы ехали к Рининым родителям, и должны были пробыть у них две недели.
– К Рининым?
– Да, твою мать звали Рина. А отца – Максим.
– Этого мне даже Вика не рассказывала, – удивилась я.
– Вика? Мать твоего друга? Она приходила к тебе?
– Да, часто. С ней очень здорово! Она столько всего мне рассказала!
– Как бы она неправды тебе не наговорила, – нахмурилась Галя.
Я замолчала. О чем она говорит? Даже представить не могу, что такой человек, как Виктория, может меня обмануть. Обмануть насчет моего прошлого!
– О чем вы говорите?
– Виктория может быть не той, за кого себя выдает. Впрочем, я считаю ее слишком строгой и самовлюбленной.
– Вы неправильно считаете, – надула щеки я.
– У всех есть право считать так, как показывает собственный опыт.
– Сплетни – это тоже собственный опыт? – выгнула бровь я.
– Хватит ненужной болтовни! Расскажи, что с тобой случилось. – вспылила Галина. Похоже, что моя последняя фраза ее разозлила.
Я закрутила прядь кудрявых волос на пальце. Чайник закипел, и свисток на носике засвистел громче, чем любые звуки, которые я помню. Соседка выключила плиту, взяла прихватку и налила чай в кружки. Поставила их на стол; из бирюзовой кружки шел ароматный пар; кажется, пахло мятой.
– Мы попали в аварию, и родители не выжили, а я потеряла память, – сказала я.
– Тебе, должно быть, очень грустно, – задумалась Галина. – Но ничего страшного: все, что не убивает, делает нас сильнее.
– Типичная фраза, ее знает каждый.
– Популярность не делает ее лживой.
Соседка шумно сделала глоток чая. Побарабанила пальцами по столу, беспокоясь. Она открыла один из бежевых ящичков; в нем лежали свечи для тортов, различные трафареты для выпечки и печенья, пачка сигарет и несколько зажигалок. Галина взяла одну сигарету и зажигалку, зажгла конец сигареты и отвернулась в сторону форточки.
– Вы курите? С каких пор?
– С тех самых, когда потеряла семью. Ах да, ты ведь не знаешь: мой муж покинул меня, когда мне исполнилось сорок пять лет. С тех пор я живу одна, остальные мужчины мне не нравятся. Сигареты – единственное спасение в этой жизни. Они спасают меня от боли.
– В мире миллионы сигарет, но не все спасают от боли, – заметила я
– Что ты хочешь этим сказать?
– Хочу сказать, что зависимость не помогает и никогда не поможет справиться с болью. Вы просто привыкли думать, что жизнь полна несчастий и единственный выход – тратить здоровье на хоть что-то, пусть и на всякую гадость. Ваша боль – это лживые убеждения. Единственное, что делают сигареты – убивают. Жестоко убивают! А Вы слепо верите, что всё хорошо и получаете удовольствие от собственных плохих мыслей. А это точно не спасёт от вечного одиночества.
– А ты умнее, чем кажешься.
– А вы глупее.
Галина усмехнулась, выдохнула очередную порцию едкого дыма в форточку. Слышно тиканье настенных часов. Я решила, что через пятнадцать минут я возьму ключи от своей квартиры и уйду. Мне еще нужно поискать документы и фотографии в семейном архиве. Галина продолжала выдыхать дым в форточку, задумавшись. А затем спросила: