***
Завтрак подали раньше обычного, и Тризнов подсуетился принести королю капельницу в это же время. Во всём дворце люди готовились к предстоящему служению, и лишь те, кто должен был остаться по долгу службы, не участвовали во всеобщем оживлении. Казалось, в воздухе витал запах масла из кошачьей мяты.
До храма, расположившегося на холме в дальнем конце города, добирались на каретах. Зима уверенно вступала в свои права: за день и ночь насыпало столько снега, что у некоторых домов уже стояли ушастые снеговики, сверкая глазами, сделанными из ёлочных шаров. По дорогам к храму стягивался народ; завидев процессию, люди оживлялись, кто-то рисковал подбегать и с почтительного расстояния приветствовать королевскую семью. Нат с улыбкой махал в ответ, а сердце тревожно замирало. Несомненно, все видели последний выпуск «Телеглашатая», знали, что произошло с монархом. И всё же неспокойно было.
- А вот и он, - вполголоса проговорила Варя, жадно разглядывая здание на фоне светло-серого неба.
Она видела место служения здешней высшей силе, но не зашла бы, не стань Праматерь частью её жизни. Причины были просты: чуждость религии и нежелание тревожить божество.
Возле крыльца с крыши кареты сняли и разложили инвалидное кресло, и монарх со свитой поднялись к распахнутым широким дверям. Уже в окутанном запахом масла помещении, оглянувшись на жену, Нат не мог не заметить интереса на её лице, и сам будто заново увидел обстановку храма, присмотрелся к каждой мелочи, пытаясь понять, что Варя чувствует, как воспринимает.
Сама женщина ожидала того, чего обычно ждёшь от кошачьего обиталища – а именно помещение сродни домикам мурсиан, где обязательно всё мягкое и уютное, с подвесками на потолке и прочими милыми вещицами. Но, как выяснилось, не ошиблась она только в одном – у дальней стены стояла величественная статуя Праматери. Блики огня факелов играли на белой и чёрной эмали, тени причудливо шевелились на усатой морде. Варя прикинула: размером изваяние было с экзоскелеты рыцарей, метра четыре.
В остальном, несмотря на изящную, достойную дворца оболочку, изнутри храм представлял собой самую настоящую пещеру с колоннами-сталагнатами, шершавым полом и сверкающим полукругом озера у лап статуи. Свет сюда проникал только через маленькое окошко сверху и двери, что ещё больше усиливало впечатление, будто они не только в пещере, но и на заре времён.
Женщина улыбнулась: вот Нат удивится, увидев храм Гнёзд!
Что ещё оказалось привычным, так это место для королевской семьи близко к статуе. Сиденья здесь были, но, в отличие от храмов воронов, только у стен – этакие лавочки, сработанные под камень. Там уже расположилось несколько стариков и матерей с грудничками, остальные прихожане стояли, в ожидании служения вполголоса переговариваясь. Зал постепенно наполнялся.