Рядом раздались шаги, и король прорычал в бессильной ярости:
- Я ничего не знаю!
- Значит, я не зря готовился, - Щелчок пальцев. – Как передумаешь, сообщи.
Ещё шаги. Нат отчаянно завозился, но смог двигать только головой и теми частями конечностей, которые не были закреплены. Но ими ни до чего не дотянешься. Что его ждало? Он даже не видел! И это сейчас казалось самым страшным.
- Я сказал, что буду говорить только с королевой! – Заорал он. – Пустите!
В бок впилось что-то горячее. Крик перешёл в отчаянный вопль, когда нечто начало прожигать кожу. По телу прошла волна дрожи, пленник забился, пытаясь вырваться из пут. В голову настойчиво вползла яркая картина: лес, землянка неподалёку от склона. Арка портала.
- Нет! – Вырвалось у короля, и он отчаянно отогнал эту мысль. Он не предаст друзей!
- Ах, мы всё-таки знаем, - раздался над ухом голос палача.
Резко повернув голову, Нат заставил себя сжать зубы и, собрав остатки слюны в пересохшем рту, плюнул в сторону мучителя. Но тут же снова сорвался на крик.
Боль чуть утихла.
- Где сообщники?
Тело содрогнулось от рвущегося наружу истерического хохота. Король уже не знал, спасут его или не успеют. Вдруг стало неважно. Адреналин вырвался нервным смехом. Желудок сжался, желчь рванула к горлу. Он с трудом сглотнул.
- Да… пошли вы.
Жар впился в другой бок. Крик сорвался на хохот, Нат заметался, но злая огненная оса будто срослась с телом. Сейчас боль казалась нестерпимой и в то же время пытали будто не его. Он отчаянно смеялся, хотя было до смерти страшно. Только перестать уже не мог.
Калёное железо – он краешком сознания наконец догадался, что это было – убрали. Палач отрывисто каркнул.
Худая, сильная рука надавила на лодыжку, и пленник охнул.
- Хочешь больнее? На следующую пытку тебя принесут всего переломанного, а это во много раз хуже, чем тебе сейчас.
- Я не предатель, - прорычал Нат.
Палач вздохнул, раздались шаги куда-то вбок.
- Все так говорят, но рано или поздно перестают корчить из себя героев. Только никто уже не срастит им раздробленные кости. Ты ведь не хочешь остаток жизни пролежать мешком?
Нат сцепил зубы. Перспектива вызывала отвращение. Чем жить таким, лучше пусть убьют! Тело содрогнулось от приступа боли и рыдания, но он затолкал жалость к себе подальше. Пусть делают с ним, что хотят. Но они не смеют тронуть его друзей.
На миг он сам удивился своей смелости. Или же это просто было смирение. Король похоронил себя ещё в первый день пыток. То ли смельчак, то ли тряпка. Но как же теперь всё стало неважно! Главное, чтобы скорее закончилось.
«Переживу… Праматерь, дай мне сил! Сожги голосовые связки, если я хоть попытаюсь сказать, где Вис и мальчики!».
Нат едва не разрыдался. Он чувствовал, что силы на исходе, и скоро то ли сойдёт с ума, то ли разорвётся сердце. И словно усиливая боль, в памяти всплыло лицо Вари, потом – матери. Эрменгарда говорила, что если он уйдёт, будет больно многим. А он ведь даже не помирился с Риком. Что будет с пажом, когда он узнает, что последствием их с Шустером оплошности станет смерть короля?
- Спасите, - обращаясь к далёким друзьям, прохрипел он.
Ногу сжало что-то железное. Пленник дёрнулся, попытался пнуть мучителя второй, но не достал. А тиски начали медленно сжиматься. Нат вскрикнул больше от страха, но уже не смог закрыть рот. Комнату огласил хруст костей и отчаянный крик.
- Прекратите! Нет, нет! – Стонал мужчина, сам себя останавливая, не давая вырваться признанию. – Я не знаю! Не скажу! Будьте вы прокляты! Нет!
Голос поминутно срывался на крик, он вновь расхохотался. И повторял, точно заклинание: «нет, нет, нет!».
Казалось, стало легче. И он начал хохотать сознательно, выдавливать смех, когда было уже невыносимо. Настоящий вихрь безумства!
- Где они? – Заорал палач.
Весело ли было пленнику? Ему так хотелось верить, что да, хотя душа была растерзана. Но он же смеялся в лицо мучителям!
- Подавитесь!
Как смело. Ведь они лишь сильнее разъярятся. Но волна противоречия внутри била в мозг: пусть побесятся! Так им и надо! Ничего они не узнают!
Железо сдавило вторую ногу, а первая осталась висеть, пульсирующая, сочащаяся жгучей кровью. Ната трясло от холода, из груди вырвался кашель. И снова волна боли, хруст костей и яростно-весёлое, на грани помешательства, отрицание. Отказ от себя самого.
Теперь он вспомнил Амари. Душа рванулась навстречу брату, но ещё живое тело удержало её.
Да. Так будет правильнее. Если он откажется от самой жизни, он уже никого не предаст. Ему не нужно это тело. Он уйдёт к Амари, ведь так долго ждал этой встречи!
- Ну! Сильнее! – Заорал он, когда железо прижало ногу до упора. – Больнее! Или ослабли?
Что он нёс? Но каждый приступ теперь приближал его к загробному миру, к освобождению.
Теперь левая рука.
- Обе? Ещё рёбра! И шею не забудьте!
Боль прожгла до самой груди. Пленник судорожно вдохнул; через кашель прорвался сумасшедший смех. Сознание всё не угасало, и в мозг настойчиво билось: «смирись и уходи». Пораженческие мысли. Но так хотелось избавления.
«Праматерь, забери же меня!».
Рука опала, точно резиновый шланг. Палачам наверняка забавно было наблюдать за этим. Стук сердца сотрясал ослабевшее от метаний тело. Что будет, если он не потеряет сознание, когда сломают и вторую руку? Повезло бы хоть раз, чтобы пробили ребром лёгкое и он просто захлебнулся кровью!
Сбоку грохнуло. Нервы не выдержали; Нат вскрикнул и услышал полное ужаса карканье. Что-то зашипело, с конечностей рванули ремни.
- Кар крар карар! – Кричал палач.
Король задохнулся от боли, когда его рывком подняли и перекинули через плечо. Со следующим вдохом в горло проникло что-то жгучее, и он судорожно закашлялся; желудок снова взбунтовался, и пленника наконец вырвало. Державший его метался, словно от чего-то убегая. С желчью вырвался стон, мужчина бессильно ударил кулаком по животу подручного. Нос щипали запахи рвоты и крови, горячие струйки залили лицо. В ухо ударил крик, гора мышц дрогнула. Толчок – и великан рухнул. Нат больно ударился головой об пол, искалеченные ноги придавила туша подручного. Болезненно застонав, король снова закашлялся. Дышать стало невозможно, горло жгло. Он через силу развернулся и попытался выползти на волю. Целая рука заскребла по стыкам камней, Нат с силой сжал зубы, задыхаясь и кашляя. Совсем не дышать не получалось – лёгкие разрывались, сердце будто взбесилось. Но каждый вдох приносил только новые страдания, носоглотку выжигало. Крики удалялись, а он по инерции полз, слепо надеясь выбраться. Но что толку? Его же схватят!
Или… его пришли спасти? Но никто не торопился подбегать, разве что вдруг послышался стук копыт. Всадник? В закрытом помещении?
В голову ткнулось что-то жёсткое, шумное дыхание взъерошило волосы. Дышать стало невыносимо, будто сам воздух раскалился.
- Игого? – Виновато спросили сверху.
Поняв, кто явился его спасти, Нат разрыдался. В горло влился огонь, внутренности вспыхнули. И он наконец провалился в блаженное ничто.