Все остальные дреды от него бежали,
И от осады, и от спасения.74
Исчерпав себя в достижении этого экстаза, Чосер спешит за блаженством влюбленных к трагедии, которая спасает его от скуки. Отец Крисеиды дезертировал к грекам, и ее отправляют к ним разгневанные троянцы в обмен на пленного Антенора. Разбитое сердце влюбленных расстается с клятвой в вечной верности. Прибыв к грекам, Крисеида отдается Диомеду, чья прекрасная мужественность так пленяет его пленницу, что она - qual plum' in vento - отдает в одной странице то, что до этого скрывала в книге. Поняв это, Троил бросается в бой в поисках Диомеды и находит смерть на копье Ахилла. Чосер закончил свою любовную эпопею благочестивой молитвой к Троице и, мучимый совестью, отправил ее "моралисту Гауэру, чтобы тот исправил твою благосклонность".
Вероятно, в 1387 году он начал "Кентерберийские рассказы". Это был блестящий замысел: присоединиться к разношерстной компании англичан в трактире "Табард" в Саутварке (где Чосер сам опустошил не один танкер эля), отправиться с ними в отпускное паломничество к святилищу Бекета в Кентербери и вложить в их уста сказки и мысли, которые собирались в голове странствующего поэта на протяжении полувека. Подобные приемы сшивания историй воедино использовались уже много раз, но этот был лучшим из всех. Боккаччо собрал для своего "Декамерона" только один класс мужчин и женщин; он не выделил их как разнообразные личности; Чосер же создал множество персонажей, настолько разнородных и реальных, что они кажутся более правдивыми для английской жизни, чем набитые фигуры истории. Они живут и буквально двигаются, они любят и ненавидят, смеются и плачут; и пока они бегут по дороге, мы слышим не только истории, которые они рассказывают, но и их собственные проблемы, ссоры и философию.
Кто будет возражать против того, чтобы еще раз процитировать эти по-весеннему свежие начальные строки?
Когда апрель с его стругами потек
По Марке,
омыв все вены в сизом ликере,
Из которого верность извлекает муку,
Когда Зефир со своими братьями
вдохновенно Вдохновлял в каждом холте и хете
Нежные кропы, и сын йонга
В раме своей полкурса й-ронн,
И мелкие птицы делают мелодии,
Что спят всю ночь с открытым йе;...
Чем дольше люди ходят в паломничества...
К женщинам-холуям, кутящим в сондри-лондах...
В Саутверке в Табарде, когда я лежал
, собираясь отправиться в паломничество
в Кентербери с полным благочестием,
ночью в тот хостел вошло
тысяч двадцать человек,
из числа сондрийцев, приключенцев
в фелавшипе, и паломниками были все они,
что к Кентербери направлялись.*
Затем, один за другим, Чосер представляет их в причудливых зарисовках своего несравненного Пролога:
Был он рыцарь и достойный человек,
С тех пор, как он впервые
вышел в свет, Он любил рыцарство,
рыцарство и честь, рыцарство и искусство ....
В смертных баталиях был он пятидесяти,
И сражался за наш подвиг в Трамиссене .....
И хотя он был достойным, он был в силе,
И в порту он был так же мягок, как и майда.
Он никогда не совершал никаких гнусных поступков
во всей своей жизни, ни в одном человеке;
он был очень добрым и благородным человеком.
И сын рыцаря:
...юный сквайр,
любвеобильный и похотливый любовник .....
Так любил он, что по ночам [счет ночей]
Он спал крепче, чем соловей.
И старшина, чтобы прислуживать рыцарю и сквайру, и очаровательная настоятельница: