Бесспорно, самый большой вклад в изучение научной проблемы, поднимаемой в книге, внесли Б.В. Ананьич и Р.Ш. Ганелин. Они уделили пристальное внимание публицистической деятельности сановника и его попыткам формировать общественное мнение с помощью печати[22]. К примеру, в работе «С.Ю. Витте – мемуарист» подробно исследуются дискуссии вокруг дальневосточной политики 1904–1905 годов[23]. Ученые наглядно показали, как сановник руками близких к нему публицистов вел «газетные войны» с оппонентами. Витте пытался опровергнуть обвинения противников в развязывании им Русско-японской войны и стремился создать свою версию событий. Помимо мемуарных свидетельств и периодической печати авторы привлекали архивные материалы, в частности переписку графа с личным секретарем, его литературными агентами. Вместе с тем большинство сюжетов, связанных с образом реформатора в глазах общественности, вписаны в общий контекст повествования[24].
Среди новейших научных исследований отмечу диссертацию С.В. Самонова о восприятии экономического курса министра финансов (1892–1903 годы) в общественном мнении[25]. По мысли этого автора, борьба Витте за симпатии общественного мнения привела не только к «пропагандистскому» эффекту (на что рассчитывал сановник), но и к повышению внимания общества к государственной политике в целом[26]. Хотя этот вывод представляется значимым, отмечу, что Самонов использует довольно грубую классификацию газет, разделяя прессу на две большие части: либеральную и консервативную. Хронологически работа ограничена пребыванием Витте на посту министра финансов.
Недавняя монография Ф.У. Вчисло фокусируется на образе Витте, созданном в мемуарах сановника[27].Ученый стремится понять сознание эпохи, уделив основное внимание личности героя, его приватной жизни, эмоциям, пристрастиям и переживаниям. Исследование основывается и на материалах российских архивов, и на документах из Бахметевского архива Колумбийского университета. Обильно и удачно Вчисло привлекает корреспонденцию, а также редко использовавшиеся мемуары родственников сановника, проливающие свет на некоторые аспекты формирования его личности. Автор использует и работы иностранных журналистов, до сих пор мало востребованные российскими исследователями. Взгляд на министра как на частного человека, а не как на политическую функцию с вытекающим из этого акцентом на оценку его государственной деятельности, несомненно, ценен.
В книге я буду опираться на материалы всех упомянутых исследований. Тем не менее из приведенного выше обзора научных трудов нетрудно заметить, что взаимоотношения Витте и общественного мнения не были предметом специального исследования. Исключение представляют работы Ананьича и Ганелина, однако эти авторы анализировали тактику самого Витте в работе с общественным мнением. Отношение публики к министру не входило в их исследовательский фокус. В упомянутой диссертации Самонова, непосредственно посвященной общественному мнению о министре финансов и его экономическом курсе, рассматривается только период активной государственной деятельности Витте, а также анализируется по преимуществу лишь периодическая печать, что явно недостаточно. Внимание исследователей фокусировалось на восприятии только государственной деятельности сановника.
До недавнего времени тема образов власти воспринималась в историографии как второстепенная по сравнению с событиями «большой политики» и оценкой «достоверных исторических фактов». Большое влияние на отечественных историков оказала работа профессора Колумбийского университета Р. Уортмана[28].Для обозначения своего исследовательского подхода ученый использует понятие «сценарий», чтобы охватить комплекс символов и ритуалов, избираемых монархами для репрезентации базового мифа царствования. Он обращает внимание исследователей на важность изучения образов крупных государственных деятелей. Особо отмечу монографию Б.И. Колоницкого об образах императорской семьи в годы Первой мировой войны[29]. Хотя труд Уортмана и стал для этого автора импульсом к изучению репрезентаций, у него иной подход. По мнению Колоницкого, вопрос об образах политических деятелей не должен ограничиваться изучением только роли «сценаристов»: не меньший интерес представляет реакция «зрителей»[30]. Иначе говоря, анализ того, как воспринимались те или иные образы, представляется не менее важным, чем механизм их создания. Подход Колоницкого представляется мне наиболее плодотворным.
22
23
24
См., например, фундаментальную работу этих ученых, в которой подведены итоги многолетних исследований личности Витте и различных аспектов его бурной деятельности:
25
26
27
28
29