- Да ну?... Хорошо, давай йа с того края, а ты с этого.
Лиси немало покатывались по смехам, глядя как белки используют старейшую тактику поисков - так как в пространстве имелось много стенок, грызи шли строго по периметру этих стенок, так что неизбежно обходили всю площадь, не пропустив ни единого шага. Трёххвостые, надо заметить, тоже соглашались, что в воздухе есть запах гриба, но скорее всего банальной плесени. Но рыжие пуховые шары уже подняли хохола, и теперь остановить их не представлялось возможным. Фелиса посвятила пол-часа тому, что ходила за грызями, и почти непрерывно смеялась, а потом у неё просто заболели бока.
- Слушайте, как вы можете заниматься такой фигнёй?? - оттянул уши вниз Сурик.
- Как? - хмыкнула красноухая, - Ну вот посмотри, как. Учись, пока мы живы.
Она даже не упомянула, какой истинной фигнёй страдал порой сам лись - подумав, он сам это понял. Разбрыляк и Елька же продолжали миссию, казавшуюся не особо выполнимой. Теперь перед их слухом жилой модуль предстал как натуральный кусок леса, и они не обращали никакого внимания на то, что не могло иметь отношения к грибам; хелинов тут было не густо, так что и не обращать было проще простого.
Как это зачастую практиковалось, модуль сам по себе являлся только периметром, а всё что внутрях - натаскивалось и строилось тем же способом, что практиковался белочью при сооружении гайна. Причём в случае с хелинами отсутствие признаков цивилизации было даже больше, чем у грызей - хотя это сложно представить, но это было так. Дело заключалось в том, что копытные по сути своей являлись кочевыми зверьками, не имевшими вообще никаких гнёзд или нор, так что в жилмодулях не строили ничего лишнего, находились прямо "под открытым небом", а на перетёрки собирались на песчаных площадках, более похожих на места для игр детёнышей. Строения с комнатами имелись только на случай аврального режима, или, что дальнослышно, для гостей - и теперь гости таки туда забились, как лисы в нору.
Судя по всему, пол модуля был засыпан слоем грунта шага на два, но это всё же позволяло делать всякие приятности - через весь "огород", от стенки до стенки, тёк ручей в шаг шириной, крайне хрурно виляя среди деревьев и травяных посадок. На что уж у грызей были внимательные уши на этот счёт, но и они бы никак не смогли бы цокнуть, что ручей сделан искусственно - слышимо потому, что он был сделан естественно. Всмысле, хелины просто пустили воду, и она постепенно проковыряла русло там, где ей понравилось; теперь ручей вытекал из трубы в одной стенке, дотекал по руслу до другой, там воду подхватывали насосы и перекачивали обратно. Ручей обеспечивал насыщение грунта водой и оттого регулировал влажность в объёме модуля - но это, конечно, было вторичное. Первичным было то, что любой организм мог прополоскать шкуру в холодной водичке в бочагах, вытаращиться на водоросли или на мелкие бурунчики, на которых сверкали отсветы от потолочных ламп. Вероятно, в акватории водились и какие-то рыбы, но в глаза они не бросались.
Разбрыляк закончил очередной круг по всей площади, и сел разбрыльнуть. С одной стороны, поиск гриба был идиотизмом чистой воды, с другой - пока толком нечего делать, вот тебе вполне подходящая задача, чтобы растрясти. Грызь уселся на песчаный бережок ручья и вспырился двумя глазами в две разные стороны - налево в пух, направо туда же, симметрия. По дну из белого песочка с тихим журчанием текла вода, а папортники, обильно произраставшие на краю ручья, занимались тем, что нависали над ним. Послышался звук протыкания песка когтями, и подошла Елька, помахивая хвостом.
- Ну как, много сегодня набрал? - осведомилась грызуниха.
- Ну как цокнуть, штуки три набрал, в пруд бросил.
- Что, мелкие были?
- Да не то чтобы. С тебя размером и такие же умные...
Елька спихнула грызя в воду, и само собой, первое что тот сделал - схватил её за лапу и стащил туда же. Глубины тут было от силы двадцать сантиметров, но грызи ухитрились основательно выполоскать пух, потому как плескались - и ржали при этом, аки лошади, что неудивительно. Наплескавшись, грызи отряхнулись от воды, оказавшись после этого почти сухими, ибо пух промокал очень медленно - так что можно цокнуть, что они опять вспушились. Внезапно Разбрыляк замер, вспырившись одним глазом в заросли папортника; Елька сначала смеялась, но потом поняла, что дело нечисто, и тоже послушала туда. Прямо из-под кирпичей фундамента дома, который стоял тут же, у ручья, таращился гриб. И не какая-нибудь фиолетовая плесень, а шляпочный, коричневый, всем своим видом говорящий о съедобности.
Ясное дело, что после этого обе пуши хохотали ещё, а потом посмеялись и остальные, в том числе хелины. Тот самый механик понёс гриб на экспертизу, чтобы убедиться, что грызи не ухитрились синтезировать его, впал в добротный шок и наконец признал наличие грибного телоида. Как только он это сделал, Елька немедленно покрошила телоид в кастрюльку и сварила суп, предварительно промыв споровый слой водой, чтобы посеять грибницу в других местах по жилмодулю. Как всем показалось, и как оно и было на самом деле, это было в пух.
- Profit isss liffffe
(C) Teladi Phoenix
7 - Бонус за безумный трюк
Под утро, если это можно так назвать, Фелисе приснилось, что у неё под лапами пух. Открывши глаза, лиса убедилась, что снам можно верить - пух наличествовал и принадлежал Сурику, каковой сурковал рядом. Красноухая зевнула во всю пасть, оскаливая острые зубки, и устроилась было поудобнее, но потом подумала, сколько можно плющить харю, и начала соскребаться в положение, отличное от горизонтального. Давалось это посредственно. Попавши из экстремальных условий в тёплый жилмодуль, пуши хватанули такого расслабона, что мало не покажется. Что уж там тявкать и выть, если Сурик начал бегать по дорожкам! А он этого не делал никогдища, уж Фелиса точно знала. Кроме того, лиса уловила чутким нюхом какой-то запах и насторожилась; поводив носом, она обнаружила рыжий пух на песчаном пухе на собственной лапе, и некоторое время философично разглядывала клок.
- Ну да ну да, тискать не будем, - пробормотала она, хихикнув.
Это раньше, в обычной и спокойной обстановке, можно было так утверждать. А после того, как пуши вместе прошли несколько сотен килошагов по музлаванской пустыне, и всё такое далее, не тискать пушистого зверька, выслушащего в пух во всех смыслах, было проблематично. По крайней мере, теперь Фелиса точно помнила, какова на ощупь грызунячья шерсть - такая же как лисья, только беличья. Поставив чайник, красноухая высунулась по пояс в окно, обозрев свободное пространство между домами и стенами модуля - внизу колосилось и чирикало, а сверху дуло, так что по шерсти, а не против. Лампы сверху светили тускло, обозначая условную ночь, что тоже возвращало к мыслям о доме и радовало.
Подтявкнув, Фелиса обернулась и нашла, что Сурик дрыхнет в полной отключке, что сочла диссонирующим со всем остальным, и брызнулась в него водой из чашки. Трёххвостый встрепенулся, потом понял в чём дело и попытался закрыться хвостами, но лиса звякнула ведром, намекая что выльет его в полном объёме, если потребуется. Зевнув, лись тоже соскрёбся.
- Эй ты, лапа-хвост, - тявкнула Фелиса, - Ты что вчера вытворял?
Тот вытянул морду от такого вопроса, явно попытался припомнить, что именно вытворял, но это удавалось довольно туго.
- Так мне кажется, я не в одну морду, - ухмыльнулся он, - Или ты куда выходила с корабля?
- Мы в две морды. Во все морды, - поправилась лиса, и задумалась уже без шуток, - Мы что, вжрали чего-то?
- Нишиша, кроме чая, - чётко ответил Сур, - Если бы мы вжрали...
Лиси покатились со смеху, представив себе.
- Хотя скорее всего, тогда бы нас заперли по каютам, - заметила Фелиса и прищурилась, - Грызуниху тискал?
Сурик опять округлил глаза, припомнив.
- Аээ... Ну, кажется, да... - не особо уверенно тявкнул он, - В конце концов, не грызя же. Постой, а грызя?
- Сто пухов, - с важным видом кивнула красноухая, - Расплющило нас так, что нить не корябай.
- А с чего? - удивился лись.