Так же общению и становлению в коллективе мне помогало мое трудолюбие и упорство на тренировках. Я начал более близко общаться с другими пацанами. Из «элиты» команды. Они всегда становились лучшими на играх, они заносили больше всего попыток. Их практически никогда не заменяли, так как они играли на ведущих позициях. Так же мне немного помогало и то, что раньше мы учились в одной школе, в лицее. Они иногда задавали вопросы о том, не знаю ли я их бывших одноклассниц.
–Привет, ты же в лицее учишься?
–Привет, да.
–Ты там Аню Малясову не знаешь?
–Нет, а что?
–Да так…Учился с ней.
4
Особое место в тренировочном процессе занимали тренировки по силовой нагрузке. Для этого у нас были два вида нагрузок: кардио и силовая тренировка с железом. Кардио мы выполняли в зале, это был либо кросс, либо фольт-трек (когда приходилось бегать по 10-15 отрезков за минимальное время). Должен сказать, что именно после них, я понимал, насколько я слаб, и насколько слабые и тонкие мои ноги. Они не выдерживали ни приседаний, ни кросс, ни фольт-трек. А вот руки, для меня были излюбленной группой мышц. Мне нравились и жим лежа и подтягивание и сгибание на бицепс. Должен сказать, что этот вид тренировок полностью показывал мое стремление тренироваться и работать.
После загрузочного дня на ноги, мне было больно даже вставать с кровати по утрам. Я не чувствовал ног. Складывалось ощущение, что я встал не с кровати, а с инвалидного кресла. Обычно, после «дня ног» на физкультуре в школе, я не мог ничего делать, ни бегать, ни сдавать норматив по прыжкам в длину. Но спустя время, когда мои ноги успевали восстановиться я видел собственными глазами, что я становлюсь больше, сильнее, я могу быстрее бегать, я стал более выносливым. Мои нормативы улучшались. Силовые тренировки казалось качали не только мои мышцы, но и мои мысли.
Спустя некоторое время упорных занятий, я понял, что я должен быть благодарен моему отцу, то что я занимаюсь спортом, то что я нахожу в себе силы и мотивацию идти каждый день на каждую тренировку, это полностью его заслуга. Только спустя время я понял, что если бы не отец, который водил меня на каждую тренировку, ездил со мной на все соревнования я был бы ни кем. Я забросил бы регби после первой же тренировки, а может и вовсе не имел такую потребность – заниматься спортом. Эта потребность есть во мне и сейчас, она не осознанная, это скорее как приобретенный рефлекс. Не знаю, что мною движет, может я боюсь тратить время зря, может я боюсь стать слабым, может это все вместе. Но эта потребность для меня является спасительной. Я не представляю как бы я мог выглядеть без нее. И насколько устойчиво во мне засела эта потребность, настолько же сложно моему отцу было ее взрастить.
Когда мне было 6 лет, мой отец впервые привел меня на секцию единоборств – дзюдо. Папа понимал, что профессионального спортсмена из меня никогда не получится, но он привел меня в зал не для этого. В занятиях по дзюдо отец видел некую воспитательную функцию. Взращивание характера победителя, стойкости, хладнокровия. Но мне кажется мои занятия по дзюдо воспитали его как отца куда больше, чем меня как спортсмена или человека. Я не представляю каким нужно быть человеком, чтобы таскать на занятия и соревнования такого сына как я. Я начинал лить слезы еще ночью перед соревнованиями. Дорога на соревнования для меня была настоящим мучением, как и для моего отца. Я видел как в зеркале заднего вида растворяется наш дом. Как из-за деревьев и домов виднеется стадион, мы переезжаем через мост, паркуем машину. Все это время мой отец любыми средства пытался останавливать мои слезы. Не получалось. Мы заходили в раздевалку. Я переодевался максимально долго. Точнее я снимал с себя всю одежду, ведь перед соревнованиями было взвешивание. Обычно я не завтракал, поэтому мне иногда удавалось втиснуться в категорию поменьше. Но это меня не утешало.(все вспоминая сейчас, даже не вериться на что был готов отец, он каждый раз меня утешал, вселял уверенность, успокаивал меня, так что на сам поединок я выходил спокойный и даже чуть сонный). Взвешивание прошло, можно есть, но я не хотел, во мне был такой мондраж, что казалось биение моего сердца скоро услышат все. Я не мог нормально разминаться, руки и ноги тряслись, я стоял в углу зала(обычно противоположном от отца) и ничего не делал. В этот момент отец начинал злиться.