От страха, кажется, я начала сходить с ума, терзая себя бессмысленными вопросами из разряда «В чем смысл жизни?».
Существо отпрянуло от меня так же резко, как приблизилось. Выпрямившись в свой двухметровый рост, «Инопланетянин» издал вой, оглушительный, противный, больно резавший по барабанным перепонкам. Я зажмурилась, ожидая самого худшего, но, когда открыла глаза, проулки опустели, с неба медленного падал снег, а лом лежал, упираясь мне колено.
========== 16 глава ==========
Неизвестная
Была ночь, за окном падал снег. Я лежала в узком проходе на тонком одеяле. Марсель устроился на диване, а Мелисса согласилась посторожить, забравшись на пассажирское сиденье в кабине водителя.
Сон не шел, мне несколько раз хотелось встать и отправить Мелиссу спать, а самой забрать на тесное сиденье и не смыкать глаз до самого утра, но что-то останавливало. С Мелиссой я не разговаривала после того, как мы покинули ферму. То ли из-за ее идиотского обиженного настроя, стоило ей посмотреть в нашу с Марселем сторону, то ли из-за увиденного на ферме. Норман использовал ее как разменную монету, неужели она настолько глупа, чтобы позволить себе влюбиться в кого-то подобного? А как еще можно объяснить все эти мимолётные улыбки, которые застывали на ее лице, стоило ей немного забыться. Нахождение Мелиссы рядом вызывало раздражение, а временами и отвращение.
Марсель тоже не спал, он слишком много раз переворачивался с бока на бок и в конечном итоге перегнулся через край и в темноте встретился с моим взглядом. К Марселю мои чувства изменились, и я никак не могла уловить тот момент, когда из ненависти появилось нечто светлое, смутно напоминающее дружбу, но в чем-то сильно переставшее ее.
Возможно, всему виной то мимолетное воспоминание о человеке, которого я, видимо, любила и которому позволяла любить в ответ. Я поняла, что нуждаюсь в заботе и нежности. Мне не хватает внимания. А Марсель тот единственный, с кем я провожу последние две недели рядом. И сейчас мой мозг просто переложил некий образ на Марселя.
— Ты не спишь? — глупый вопрос сорвался с его губ.
— Можно к тебе? — я произнесла это прежде, чем успела подумать, а Марсель ответил согласием, прежде чем я успела пойти на попятную.
На диване было очень узко. Мы лежали лицом друг к другу, прижавшись телами и переплетя ноги. И впервые я ощутила спокойствие. Вопросы, сопровождавшие меня с момента пробуждения, перестали копошиться в голове, пропало желания стереть кожу до крови, чтобы назойливые шрамы с нее исчезли.
Марсель смотрел на меня, не мигая большими глазами, цвет которых был невидим в темноте, но я точно знала, что они светло-золотые, с мелкими темными крапинками и темным ободком вокруг зрачка. Я и не догадывалась, что моя память хранит подобное. Неуверенно подняв руку, я прижала ее к горячей щеке Марселя. Тот шумно втянул воздух и обнял меня за талию, весьма неуклюже, но от этого жеста все внутри превратилось в непослушное желе.
Мы ничего не говорили, просто лежали в темноте. Два тела, жаждущие тепла и любви, окруженные холодным мраком. Неосознанно я потянулась к нему, пространство между нами совсем исчезло, превращая нас в одно существо, скрытое пологом ночи.
Его жаждущие губы накрыли мои в трепетном поцелуе. Еле ощутимое касание переросло в страстную пляску, где каждый пытался вести, но терпел неудачу. Языки сплетались, воздуха не хватало, но сдаваться не хотел никто.
Блаженное спокойствие рассеялось уж слишком быстро, сознание озарила яркая вспышка, о которой я же и успела позабыть, пробуждая во мне новое воспоминания.
Поцелуй. Я зла. Да нет, я просто в гневе! Грубые руки удерживают мои, чтобы я не могла вырваться и дать отпор. Но я пытаюсь бороться, не разжимаю губы столько, сколько это возможно, но приходиться сдаться, приходиться ответить. Голова идет кругом, горячо и сладко, не хочется отрываться. Но голос внутри настойчиво твердит, что это неправильно!
Я пытаюсь ударить ногой, но он блокирует мой удар и смеется, отстраняясь. Открываю глаза и… не вижу человека, лишь смутный силуэт, со смехом от которого меня пробирает до самых костей, волосы встают дыбом, а сердце бьется как ненормальное.
— Еще раз прикоснешься ко мне…! — шиплю я, демонстративно вытирая рот рукавом кофты, попутно замечая, что рядом с большим пальцем укус, свежий.
— Вот и проверим, — скрывая смех, говорит силуэт, обращаясь не ко мне, к кому-то другому в этой комнате, кого я не вижу.
Воспоминания обрывается, я все еще продолжаю целовать Марселя, он ничего не замечает, а мне хочется разрыдаться. Почему я не видела человека в воспоминании? Неужели, сучилось что-то столь ужасное, что я просто отказываюсь это вспоминать? Что если я вспомню кого-то еще, а он будет размытым пятном?
Марсель уснул быстро, а я не смогла. Под самое утро я выбралась из его объятий и заглянула в кабину водителя. Мелисса крепко спала, свесив голову. Хорошо, что эту ночь я провела без сна.
В трейлере было очень тепло, а мне хотелось остудить голову, которая была готова взорваться. Накинув куртку, я открыла дверцу трейлера и выбралась на улицу. Еще не расцвело, мы съехали с дороги в лес и там же остановились, в надежде, что ночью видимость плохая и никто не полезет проверять, что же за странный силуэт притаился между деревьями.
Утопая в сугробе, я шла вперед, скорее даже бежала. Мне очень хотелось развить такую скорость, которая оставит все мои проблемы позади. Но ноги вязли в снеге, и мне никак не удавалось убежать. Зацепившись за корягу, покрытую белой толщей, я рухнула в снег и разрыдалась, так как умеют это только женщины, громко, с подвываниями и икотой под конец. Вымочив джинсы и куртку, трясясь от холода, я поднялась. Горизонт, различимый через стволы деревьев, стал светлеть. Я как зачарованная наблюдала за тем, как тьма уступает свету. Как мои страхи уходят, стоит первым утренним лучам упасть на мои покрасневшие руки. И я понимаю, что надо возвращаться обратно, надо продолжать говорить с Мелиссой, продолжать целовать Марселя по ночам, быть тем третьим, кого им не хватало все это время.
========== 17 глава ==========
Лекси
Цели закончились, я выдохлась. Забравшись в одну из машин на обочине, я заснула, а когда проснулась, поняла, что не чувствую конечностей, а желудок скрутился в тугой узел из-за голода. Стуча зубами, я распахнула дверцу машины и выбралась наружу. Температура за пределами железной конструкции была выше. Совершая странные движения, пытаясь согреться, я попутно доставала из рюкзака еду.
Надо было идти дальше. Куда? Я не знала. Просто водрузив рюкзак на спину, я шла вперед. Надо найти укрытие до конца зимы, а дальше, возможно, появиться новая цель, новый план. В голове наступление весны приравнивалось к схождению Бога с небес, концом всех моих бед, новой надеждой. Но на деле это было очередное время года, которое принесет очередные проблемы, которые мне снова придется пережить, чтобы наступило лето. Пережить все это придётся одной.
Идя по дороге, увязая в снегу, мне стало нестерпимо больно, захотелось разодрать на себе всю одежду, расцарапать кожу, проломить ребра и достать нечто, болезненно сжимающееся внутри. То, что заставляет меня сомневаться в принятых мной решениях.
Когда я оставляла Данте и Джейка, мной двигала обида и злость, которая не давала видеть будущее так отчетливо, как это происходит сейчас. Всю оставшуюся зиму я буду должна провести одна. Каждую ночь, засыпая, я буду ждать удара, просыпаться от малейшего скрипа и дуновения ветра. Разговоры сведутся к общению с самой собой. Какая следующая стадия? Полное безумие? Выжить я выживу, но какой ценой?
Дорога вильнула в сторону, и я узнала это место. Если я углублюсь в лес, то смогу выйти на каньон, а там есть дома и работающая печь. Чем не место, где можно остановиться на зиму?
В голове возникла другая мысль. Не пытаюсь ли я вернуться? Не пытаюсь ли быть ближе к тем, от кого так стремительно бежала? Я понимала, что надеяться на встречу глупо, ведь они уже давно ушли, куда-то, где я вряд ли их найду. Но в голове что-то неумолимо влекло меня туда.