Так вот, сейчас перед нами стояли сорок будущих элитных воинов империи, с любопытством рассматривая нашу троицу. И не скажешь, что пару секунд назад они носились по дому, ругались, что-то делили между собой. Стоило только появиться Гирону, как дети без подсказки выстроились в четыре шеренги. Немного кривенько и не очень расторопно, но за небольшое время гвардеец сумел привить им какое-то понятие о дисциплине.
– Высокородный, – поклонился мне Гирон, после того как все успокоились. – Это первые откликнувшиеся, согласившиеся обучаться в новой школе.
– Здравствуйте, – доброжелательно улыбнулся я детям. Хотя я и сам по возрасту был не так уж далек от них, но на меня смотрели именно дети, которых вырвали из привычного образа жизни и погрузили во что-то новое, неизведанное. – Я Саар дель Рейгос, регент Рассветной империи, и вы сами или ваши родители согласились учиться в моей школе.
– Но среди нас есть простолюдины! – вдруг прервал меня взъерошенный темноволосый мальчишка. – Разве они будут проходить с нами одно обучение?
– Представьтесь, молодой человек, – обратился я к нему, не став заострять внимание, что он перебил меня.
– Кериад де Церов, – на мгновение покраснел он и тут же глубоко поклонился.
– Кериад, запомни, – улыбнулся я ему. – Хотя нет, запомните все. В моей школе я не делаю различий между благородными и простолюдинами. Вы будете учиться, есть и спать вместе, несмотря на сословные различия. Все будет зависеть от вас, так как ваши успехи будут зависеть только от приложенных усилий и вашего желания. Никто в этом месте не станет обращать внимание, насколько у вас благородное происхождение и кем являются ваши родители. Я скажу даже больше, – произнес я, делая паузу. – Мне самому ни к чему знать, кем вы были до того, как пришли сюда. С данного дня, данного часа и минуты вы – единый боевой отряд, который может достичь большего только совместно.
– Но, – попытался что-то сказать Кериад.
– Да, сначала вам сложно будет принять это, – выразительно я посмотрел на парня. – Но в итоге я и ваши учителя добьемся того, что вы и сами забудете про свои различия и станете настоящими братьями и сестрами, которые готовы отдать жизнь друг за друга, не задумываясь. И да, – я сделал вид, что вдруг кое-что вспомнил, – выход в город с данного момента запрещен, пока вы не пройдете начальную подготовку. Так что готовьтесь… Вас впереди ждут незабываемые недели.
Под конец я на мгновение полыхнул жаждой крови, не особо сильной, но достаточной, чтобы дети ощутили исходящую от меня силу и благодаря этому лучше запомнили, что я сказал им сегодня.
Пока я здоровался с членами отряда Гирона, детей увели по комнатам, давая им возможность отдохнуть от долгой поездки и немного осознать произошедшие с ними изменения. Судя по словам гвардейцев, лишь парочка ребят сами изъявили желание присоединиться к новой создаваемой школе. Остальных же сюда отправили их родители, которые не имели возможности дать своим отпрыскам более достойное образование. А так я давал им всем шанс – шанс изменить свою жизнь.
Но самое важное, что среди них был сен Олстор, которого я был обязан защитить от врагов империи и впоследствии передать трон. Жаль только, что парню всего пятнадцать лет, и чтобы иметь законные основания на объявление себя наследником Рикавеля сен Олстора, ему необходимо дожить до восемнадцати. Стать же императором он мог только в двадцать, а значит, у меня впереди пять непростых лет, чтобы подготовиться к тому, чтобы наконец-то передать свои обязанности другому человеку.
Правда, я не мог так просто отдать империю неизвестному мне человеку, особенно настолько молодому и неопытному. Кто бы другой с легкостью так и поступил, но все мое естество восставало против такого решения. Я просто физически не мог отказаться от своей ответственности и не попытаться подготовить наследника императора к правлению. Возможно, Рикавель оказался слишком прозорливым правителем, раз выбрал меня регентом, но я намеревался сделать все возможное, чтобы его сын стал достойным правителем.
Да и я наконец-то ощутил, что слияние с этим миром завершилось и новое рождение отныне не должно так сильно влиять на мои суждения и поступки. До этого момента на многие произошедшие со мной события накладывалось то, что я по своей сути был ребенком и это тело не могло в полной мере воспринимать мою прошлую сущность. Но после событий в Подземелье я ощутил это неуловимое чувство полноценности и только тогда смог вздохнуть спокойно.