Отряд отжимали к палаткам. Впереди волнорезами стояли Внук и Капитан, за ними прикрывали лучников братья. Я прижался спиной к полотняному боку палатки. Первая волна нападающих значительно поредела, но в первой линии были новички. Те, кто шли за ними, оказались более умелыми бойцами. На многих были кольчуги и так просто умирать, как первая волна они не хотели. Врагов ещё оставалось не меньше десятка. Я понял, что нам не выстоять. Это в фильмах противники часами звенят шпагами, а в реальном бою всё решается быстро. Пусть удары бойцов не сильно умелые, но противники бьют со всей силы, стремясь разрубить щиты и шлемы, достать через плотную кожу брони мягкую плоть врага. И не всегда от такого удара можно увернуться. Усталость накапливалась, и бойцы начали допускать ошибки. Вот поскользнулся на чьих-то кишках и потерял равновесие Эльф. Игрок, гибкий и быстрый, как змея, сумел обмануть братьев, прыгнул к лучнику и одним движением узкого меча перерезал его запястье, на миг высунувшуюся из-под кожаной куртки. Эльф вскрикнул, прижимая к груди обрубок, сверкнуло хищное лезвие, и голова блондина запрыгала по залитой кровью земле. Безголовое тело выбросило фонтанчик крови и свалилось безвольной куклой. Победитель поднял клинок к небу и заорал что-то торжествующее. Хлопнула по наручу старого Ника тетива, и в глаз мечника вонзилась стрела. Тот замер, скосив уцелевший глаз на древко, схватился руками и попытался вытащить. Но силы уже покинули тело. Ноги подкосились, и убийца упал на труп своей жертвы.
Внезапно из-за палатки на той стороне линии выскочил игрок с арбалетом. Я закричал “берегись!”, но было уже поздно. Будто в замедленной съёмке я увидел, как Капитан, разогнавший саблю для мощного удара сверху вниз, высоко вскинул подбородок. Отрывисто, зло щёлкнула тетива, и в незащищённую воротником нижнюю челюсть скуластого бойца влетел тяжёлый железный болт, исчезнув в голове. Сабли со звоном вывалились из ослабевших рук. Капитан рухнул на землю. Убийца удирал за палатку, когда в спину ему прилетел метательный топорик, пущенный сильной рукой Внука. Арабалетчик с криком упал и больше не поднялся. Один из братьев, прикрывавшийся щитом, до сих пор успешно отгонял врагов короткими ударами. Но теперь Капитан упал, и на щитоносца сразу насел здоровенный рыжебородый мужик. Крепкие кулаки с толстыми пальцами сжимали огромный молот. Здоровяк буром попёр прямо на щит. Чук или Гек, не разберешь, отступил от такого яростного напора, закрывшись щитом. Враг размахнулся и мощным ударом молота разбил щит и сломал державшую его руку. Отпрыгнуть от следующего замаха боец не успел, и молот вдавил шлем куда-то в грудную клетку. Горилла с молотом взревел и ринулся прямо на меня.
Стало не по себе - я вдруг понял, что все оставшиеся в живых бойцы отряда заняты своими врагами. На Капитана и оставшегося брата наседало сразу по трое, старый Ник отбросил лук, подобрал чей-то щит и отмахивался кинжалом ещё от двоих. Нужно было бежать, но ноги вдруг стали не послушными. Я никак не мог никак заставить их двигаться. Здоровяк был совсем рядом, я видел полопавшиеся сосуды в его глазах, жёлтые зубы обнажились в зверском оскале, а тень от занесённого от удара молота упала на моё лицо. Вдруг я увидел боковым зрением, как худенькое тельце метнулось из-за палаток и бросилось мужику под ноги. Враг споткнулся и рухнул мне прямо под ноги. С рычанием он начал подниматься, замахиваясь молотом. Это движение послужило спусковым крючком. Нервы не выдержали, и я с размаху приложил по голове великана тем, что было в руках - сундуком. Бородач помотал головой, но падать отказался. Похоже, череп у него был из стали. Отшвырнув сундук, я схватил валявшийся рядом топор и с воплем опустил на шею здоровяка. В это мгновение внутренний тормоз, сдерживающий каждого цивилизованного человека, освободился. Хрустнула шея и мужик дико закричал, но всё не падал. Я размахнулся и ударил ещё раз, перерубив позвоночный столб. Поезд безумной ярости набирал скорость.
- Получил?! Получил, тварь?! - орал я, пиная тело поверженного врага. Вдруг тяжёлая туша зашевелилась, и из-под неё вылез парнишка-туземец.
- Господина, Сью хотеть вам помочь, - склонил голову он. Присмотревшись, я узнал того самого местного, которому помог серебряной монетой. Это было вчера, а казалось, будто прошла неделя.
- Спрячься, здесь опасно, - коротко скомандовал я и бросился на помощь старому лучнику. Николаю Ивановичу приходилось туго. Щит, которым он прикрывался, разлетелся в щепки под мощным ударом топорщика, левая рука повисла безжизненной плетью и двое молодых врагов теперь методично убивали старика, нанося раны одна за другой.
- Агр-а! - крикнул я, всаживая топор в защищенную лишь кожаной курткой спину одного из врагов. Долговязый жилистый парень свалился, хрипя пробитыми лёгкими. Вторым был низенький крепыш в кольчуге и с дубинкой. Услышав мой вопль, он резко развернулся и ударил меня по голове. От сильного удара колени подогнулись и я рухнул на земли. Чёрт, как больно! Мгновенно пожалел, что не одел шлем. Он уже занёс дубинку для, добивающего удара, но тут из шеи проклюнулся кончик узкого кинжала, который вошёл так сильно, что упёрся в железные кольца кольчуги.
- Чего разлёгся? - проворчал старый Ник, вытирая кинжал о штаны мертвеца. - Вставай, надо нашим помочь.
Он быстро достал из кармана маленькую стеклянную бутылочку, зубами вытащил пробку и в два глотка осушил содержимое. Затем пошевелил пальцами, поморщился и подобрал с земли лук.
Кряхтя, я поднялся на ноги. В голове звенело и перед глазами всё плыло. Пока мы сражались, картина боя изменилась - враги смогли добить последнего брата-щитоносца, но их количество сократилось. Теперь четверо наседали на Внука, который отгонял их широкими взмахами секирой, как медведь отгоняет лапой волкодавов. Но это был жест отчаяния - его лицо рассекала глубокая рана, из-под рваной на груди кольчуги толчками вытекала кровь. Среди атакующих выделялся человек в черной одежде, с коротко стрижеными волосами и холодными голубыми глазами. Он был вооружён полуторным мечом, которым орудовал с легкостью мальчишки, прутом косящего лопухи. Ловко избегая секиры, мечник смещался за спину Внука.
“Вжик”, - просвистела над ухом стрела и впилась в ухо одного из врагов. Целый град стрел посыпался на врагов.
- Чего стоишь, дурак, атакуй! - послышался из-за спины задыхающийся голос старика. Он подстегнул меня словно отцовский ремень.
Я подхватил топор и бросился на типа в чёрном. Чувствовал себя при этом солдатом, бегущим с гранатой на танк. “Черный” даже не повернулся, когда я в два прыжка до него добежал и занёс для удара топор. Он просто повернул чуть голову и невероятно быстро сунул меч в мой живот. Острое лезвие как масло прошило толстую кожу куртки и обжигающим расплавом проникло дальше. Я чувствовал, как железо режет кишки и с отвратительным хрустом врезается в позвоночник. Клинок провернулся и вылез обратно.
- Ааа! - завопил от ужаса я. Слёзы хлынули из глаз, острая боль швырнула на землю.
- И это десять процентов от болевого порога?! Да я вас по судам затаскаю за такое издевательство! - выл я, катаясь по земле и закрывая рану руками. Кожа на животе разошлась и пальцы чувствовали скользкие внутренности. Боль сверлом пронизывала мозг, пронзала живот, но тело всё не хотело умирать. Внезапно сквозь всеобъемлющую боль услышал топот множества сапог. Послышалась ругань, лязгнуло железо, и кто-то закричал. Так кричат, когда кого-то убивают. Затем всё стихло и чьи-то сильные ладони перевернули меня на спину и насильно убрали руки от раны.
- Держите его! - сказал кто-то и на кисти рук тяжело навалились, распяв на пыльной земле. Сквозь пелену слёз я увидел выглянувшее из глубокого капюшона лицо девушки, которая достала острый кинжал и занесла над моей грудью. Я в ужасе попытался дёрнуться, но держали крепко.