— Возможно я приеду сюда еще раз и мы сможем повидаться с тобой. Мой кузен все еще балуется метом и я хочу помочь ему. Возможно я приеду сюда с ним и со своей женой.
— Это будет здорово. Но не зацикливайся на этом. Делай то что нужно для твоего бизнеса. А повидаться мы сможем и позже. Я был бы счастлив, если бы ты приехал ко мне в Россию.
— А это отличная идея, дружище! — Лу вскочил со скамейки и начал ходить взад вперед что-то прикидывая в уме. — Я мог бы приехать к тебе зимой на новогодние праздники. Я никогда не видел снег. Мне бы очень хотелось покататься на лыжах.
— Или на сноуборде. — добавил я.
— Или на сноуборде, — согласился Лу.
— Ну тогда я приглашаю тебя и твою жену к себе в гости. Будем кататься на всем чем пожелаете, да хоть на тюбинге — это такие ватрушки, ими не нужно управлять, просто садишься в нее и катишься с горы.
— В следующий раз когда пойду звонить, обязательно поделюсь с женой этой новостью. Она будет в восторге. Она тоже никогда не видела снег!
Как мало людям нужно для счастья. Мы только спланировали новогодние праздники, но сам этот процесс доставил большое удовольствие. Теперь и я загорелся этой идеей и стал продумывать куда сводить их на вечеринку, куда свозить покататься, где их лучше будет поселить и все такое.
Глава VII. Мантра от стояка
Глава VII. Мантра от стояка.
В день клятвы меня повели за территорию детокса и усадили на каменные полы напротив статуй основателей монастыря. Пришел настоятель и я стал повторять за ним мантру суть которой была в следующем: «Клянусь перед Буддой раз и навсегда отказаться от всех наркотиков, оставаться всегда чистым в помыслах и нести свет своего знания другим больным людям.» Можно было так же поклясться не употреблять алкоголь, но я решил оставить для себя хоть какой-то способ разгружать мозги. Если уж я завязал с наркотой, алкоголь оставался для меня единственным доступным антидепрессантом. Я каким-то непонятным образом убедил себя, что алкоголь отличается от всех остальных наркотиков, а значит для меня он вполне безопасен. Конечно же я ошибался. И Таша предупреждала меня об этом. Она советовала мне отказаться от всех видов дурмана. Но я не слышал ее.
Настоятель протянул мне небольшую полоску бумаги, на которой была написана моя личная мантра, которая будет помогать мне в трудную минуту. Я прочитал ее, настоятель поправил меня с произношением и сказал: А теперь, глотай ее!
Я скомкал бумажку и засунул в рот. Проглотить сразу ее мне не удалось, во рту было сухо. Но Таша достала из своего мешка фляжку с какой-то жидкостью и я запил свою мантру. Мантра на вкус ничем не отличалась от обычной бумаги, а вот Ташин компот мне понравился. Рецепт был такой же сложный, как и все что готовилось на территории монастыря, состоял из десятков плодов и сочетания трав. Так что я даже не стал утруждаться запоминать его. Поблагодарив настоятеля и Ташу я вернул ей фляжку и мы медленно отправились назад к детоксу.
— Ну… Как ощущения? — справилась Таша, заглядывая мне в глаза? — Какие-нибудь новые ощущения?
— Вообще-то никаких. А что должны быть?
— Как раз наоборот. Я потому и спросила, чтобы потом разъяснить тебе, что их не должно быть. Мы тут не шарлатаны, и никого обманывать не собираемся. Но ты должен знать, что только что совершил очень важный поступок, поклявшись перед Буддой, что больше никогда не притронешься к наркотикам. Помни это. Я не хочу тебя пугать. Я даже сама не знаю, как следует относится к этому. Но ты должен знать, что все кто нарушили клятву, умерли. Так что не стоит к этому относится как к простой формальности. Это важно!
— Я тебя понял. Спасибо, что разъяснила, Таша.
Когда мы вернулись я увидел, что тайцы собрались вокруг лавки и вели себя как-то возбужденно, говорили громко и смеялись. Когда я подошел ближе, увидел, что причиной стали две девушки близняшки, прибывшие в монастырь на лечение сегодня утром. Девушки были молодые и симпатичные. Немного вульгарный макияж портил их молодые лица. Лу тоже стоял там среди местных и заметив меня помахал рукой. Когда я подошел ближе он рассказал мне их историю. Девушки действительно были сестрами. Им было по четырнадцать, когда их приучили к героину и заставили работать проститутками в Бангкоке. Каким-то чудом им удалось отделаться от своего сутенера и они решили начать новую жизнь, поэтому и прибыли сюда. Судя по зрачкам обе они были еще под кайфом. Во время похода в баню, я заметил многочисленные проколы у них на руках. Но вообще они выглядели сексуально. Мне захотелось секса и я начал возбуждаться. Но Лу словно читал мои мысли. Он не поддерживал их, просто хотел предостеречь меня.
— Смотри, как тайцы ревнуют нас к этим близняшкам. Нам лучше проявить осторожность. Для этих близняшек мы с тобой — иностранцы, как два волшебника из чудесной страны, прилетевшие на личных вертолетах с полными чемоданами денег. И тайские парни, чувствуют свою, так сказать, неполноценность в финансовом плане. При этом они уже устали смотреть, как некоторые иностранцы пользуются их сестрами, их подругами, их невестами, оставляя им самим лишь неполноценных страшил. — Лу скорчил гримасу чтобы показать, на сколько эти страшилы уродливы. — Постарайся не давать поводов для ревности местным парням. Пусть они считают, что это их девчонки.
— Спасибо за предупреждение, брат. Но мне так хочется секса. Стояк просто замучил уже. По ночам, утром, теперь здесь, в бане. По несколько раз в день я чувствую себя неуютно на людях из-за того что он выпирает из шорт. Мне нужно что-то с этим сделать.
— Тебе дали мантру? — спросил Лу.
— Ну да. А что? — мне было непонятна причем здесь это.
— Вот и читай ее когда будет стояк. Должно помочь.
— Мантра от стояка? Это что-то новенькое. — хихикнул я, но решил попробовать.
Дергать шланг мне совсем не хотелось, тем более что сделать это уединенно не было возможности. Пришлось смириться со своим положением. Я последовал совету Лу и у меня получилось совсем не обращать внимание на этих двух таек. Тем более, что вскоре у меня появились совсем другие занятия и увлечения.
Пятый день мне особенно запомнился благодаря двум фактам. Во-первых, это был последний день рвотных процедур. Меня радовала мысль, что уже завтра я смогу пользоваться всеми привилегиями прошедшего через процедуру очищения. Мы как обычно решили отметить событие колой — пока еще теплой для меня и остальных, кто прибыл позже. Лу же как бывалый восседал во главе стола. Он поднял тост за наше здоровье. Его банка была холодной. Капельки воды стекали по ней. Я смотрел на нее и думал, как же мне надоело это теплое пойло. Выпить бы чего-нибудь холодненького. В идеале пару бутылочек пивка. Я высказал это в слух, и Джек с энтузиазмом поддержал пивную тему.
— Да, я вот люблю холодненькое. Сейчас бы пришлась очень кстати бутылочка Foster's.
— А я бы замахнул кружку эля, — сказа Рик.
— А какой прок в жару от этой теплой мочи? — съехидничал Джек
— А почему теплой? — поинтересовался я
— Ты разве не знаешь? — ответил Джек, — эти англичане довольно странный народ, у них в пабах подают теплое пиво, скажи Рик.
— Ну как теплое, — оправдывался Рик, — просто оно комнатной температуры.
— Какая гадость, Рик! — сказал я скривившись.
— А ваша водка, что не гадость?
— Ну, наверное, для многих действительно гадость, — ответил я вспоминая вкус водки.
— Давайте только не будем критиковать наши национальные пристрастия, — включился в разговор Лу и все с ним согласились.
— Кстати, на этот счет у нас тоже есть поговорка, — вспомнил я очередную банальность.
— Выкладывай, сказал Джек.
— Звучит так… — я прикинул как бы это лучше перевести на английский и наконец сообразив выдал эквивалент передающий смысл поговорки: «На вкус и цвет товарищей нет.»
— Аминь, брат! — сказал Рик и мы рассмеялись.
После трапезы Таша, наконец, повела нас с Лу на прогулку. Нашей первой остановкой был небольшой пруд, в котором жил крокодил. Тот самый, который должен был съесть Зигфрида, если то не престанет вести себя как последний мудак. Но наш противный немец стал вести себя более спокойно, так что в этот раз мы пришли к крокодилу без корма. Пруд был обнесен невысоким забором. Весь берег был усажен маленькими скрюченными деревьями. Вокруг валялись обглоданные коровьи кости. К нашему сожалению, крокодил был почти полностью под водой. Только ноздри его торчали над поверхностью, совершенно неподвижно. Если бы Таша не указала нам на него, мы бы и не поняли, что это. Вода в пруду была такая мутная, что ничего кроме его застывших разглядеть не позволяла. Мы двинулись дальше вдоль небольших деревенских хижин, мимо банановых и кокосовых пальм. Дорога вела к озеру. По пути Таша зашла в деревенский магазин и купила небольшой пакет рыбьего корма. После облома с крокодилом, она обещала показать нам что-то действительно стоящее. И мы двинулись к озеру. Оно было небольшим по площади, находилось в углублении и со всех сторон было окружено высокой скалой. Добраться до берега можно лишь пройдя по узкой тропинке, вырубленной в скале. Но эта тропинка находилась на противоположной стороне и идти туда нужно было через джунгли. Таша сказала, что ни в коем случае не поведёт нас туда и нам пришлось довольствоваться видом на озеро открывавшимся с этой стороны. Мы подошли к деревянной беседке, возвышающейся над водой на сваях и расселись на лавки. Лу закурил, а Таша достала мешочек с коричневыми шариками, размером со среднюю градинку, тот самый рыбий корм, что она купила в лавке. Она бросила в воду несколько горсточек. Вода внизу забурлила и на поверхность начали высовываться огромные рыбины. Их были десятки, и каждая в длину был около метра. Это были рыбы из семейства карповых. Монахи специально разводили их здесь. Хотя мне было непонятно зачем они это делают, так как все монахи ели исключительно растительную пищу. Мне захотелось однажды поудить в этом пруду рыбу. Пока мы зачарованно глазели на гигантских карпов, Таша рассказывла историю основания Монастыря: