Дела и там, и там, у Великобритании шли, мягко выражаясь, «не очень». Советский Союз начал наступление на Кавказе еще в конце лета прошлого года, и вот-вот должны были выжать на равнины солдат О`Коннора и отказавшегося капитулировать вместе со всей Францией Вейгана. Греция была разгромлена совместными силами Болгарии, Югославии и Италии, хотя первоначальный ее бросок в Турцию был хорош. Греки захватили Дарданеллы (куда, наученный горьким балтийским опытом, средиземноморский флот Великобритании соваться не стал) и резво двинулись к Стамбулу. Остановить их удалось только благодаря усилиям «Войска Ерзолаимска», в местечке Сан-Стефано.
В довершение ко всему, германо-итальянский экспедиционный корпус Роммеля и Гарибольди громил войска Александера, и уже стоял у самых ворот Александрии. Ну а там и до Каира с Суэцким каналом рукой подать.
Но если вопрос со снабжением войск на Ближнем Востоке и в Африке пока особо не стоял — Красное море и Индийский океан немцам и итальянцам перекрыть не удалось, а японцы, также начавшие подбирать куски беззащитных франко-британских колоний (таких как Сингапур, Камбоджа, и уже заглядывающиеся на американские Филлипины…), особо и не старались, благоразумно полагая, что чем дольше будет длиться война в Европе, тем больше «вкусного» они успеют хапнуть на востоке, хотя Гибралтар, вступившая все же в войну Испания и взяла штурмом, все это не смогло помещать обеспечению фрако-британских войск в Турции, — то проблемы в самой метрополии представлялись просто катастрофическими. Германский и советский подводные флоты устроили настоящую охоту на путях снабжения в Атлантике, в первые недели войны отправив на дно, или захватив такое количество грузов, что просто «мама дорогая». Эсминцев для сопровождения караванов не хватало. Они были заложены, многие были практически готовы, но чем их было вооружать? А чем заправлять, если танкеры были объявлены Гитлером и Сталиным приоритетными целями? Многие корабли Роял Нэви, из-за этого, пришлось — кошмар какой, — переоборудовать для хода на угле. Для обороны столицы не хватало не только и не столько самолетов или пилотов — хотя в этом плане положение тоже было не блестящим, — а элементарного авиационного топлива. Самолеты, увы, на угле летать не могли, а те нефтепродукты, что производились, и в небольшом пока еще количестве, на основе угля, для изготовления авиатоплива не подходили никак.
Собственно, не хватало всего — даже самые большие конвои, идущие в сопровождении эсминцев и авианосцев, подвергались атаке субмарин и несли потери.
Верхом же наглости оказалось состоявшееся в прошлом месяце нападение на конвой немецких «Бисмарка», «Принца Ойгена», испанского «Сервера» и советского «Максим Горький». Сопровождавшие его корветы и эсминцы ничего не смогли противопоставить бронированным махинам, а попытавшийся им помешать крейсер «Худ» был потоплен третьим или четвертым залпом с «Бисмарка». Теперь в сопровождение конвоев приходилось выделять и тяжелые силы Роял Нэви, которые также были лакомой добычей для немецких и советских подводников.
Так что, надумай немцы высадиться теперь, безусловно, их было бы чем встретить — танки, артиллерию, стрелковое вооружение британская промышленность производила. Вот только заправлять танки было почти нечем, как и орудийные тягачи. И если полевые пушки еще можно было бы передвигать на конных упряжках, то таскать этаким Макаром 7.2 или 5.5-дюмовые гаубицы…
Единственное, что не могло не радовать, так это то, что немцам так и не удалось захватить абсолютного преимущества в воздухе — зенитками был утыкан весь юг Англии.
— Не легко, но возможно. — произнес король. — Половина флота раскидана по Атлантическому океану, а бомбардировочной авиации у нас, для борьбы с десантом, явно недостаточно. Американские «добровольцы» на B-17, это, конечно же, хорошо, но их очень мало. Да и «Галифаксов» со «Стирлингами» не густо. Одна надежда, на орудия береговой обороны.
— Немцы прорвали «линию Мажино», государь. Прорвут и эту. — мрачно ответил Монтгомери. — А наши политиканы, вместо того, чтобы заниматься укреплением обороноспособности страны, погрязли в своих склоках. Грызутся, грызутся… Ведь Гитлер, если возьмет Лондон, повесит их всех ногами в крапиву, а они, по привычке, продолжают интриговать в то время, когда надо плюнуть на все разногласия и былые обиды, и сплотиться. Сказать по чести, государь, это сильно подрывает дух наших солдат.
— Увы, где стране взять лидера? — вздохнул Георг Виндзор. — Черчиллю не простят балтийского капкана, Чемберлену — этой войны. Он и держится-то на посту Премьера лишь оттого, что его оппоненты никак не выберут между собой главного. А ведь он серьезно болен. Галифакс? Он повязан грехами Чемберлена.
— Ну, вообще-то, такой лидер у нас есть. — заметил генерал.
— Вот как? — удивился Его Величество. — Кого вы имеете в виду?
— Одного военного. Бывший моряк, участвовал в Ютландском бое. Потом служил в ВВС Его Величества Георга V.
— Это весьма положительные рекомендации. — ответил Георг. — Но я, право, не припомню никого из политиков, который подпадал бы под это описание. Популярных, политиков, я имею в виду.
— Меж тем, он весьма известен и популярен, сир. — ответил генерал-лейтенант.
— Вы, право, меня раззадорили. — улыбнулся Его Величество. — Кто же этот человек?
— Милостью Божьей Король Соединенного Королевства Великобритании, Канады, Австралии и Южной Африки, Император Индии Георг VI Виндзор. — совершенно спокойно ответил Монтгомери.
На умном и довольно привлекательном лице монарха сначала отразилось некое недоумение, а затем он откинулся на спинку кресла и от души рассмеялся.
— Вы изрядно позабавили меня, генерал. — произнес он наконец. — Однако, должен вам напомнить, что в Британии король царствует, но не правит. Безусловно, я мог бы призвать парламент к переговорам с Германией, но, боюсь этого не захотят ни они, ни Гитлер. Гитлер — потому что забрал еще не все, что мог, а Парламент — потому что не намерен отдавать Гитлеру или, положим, Хирохито, вообще ничего. В наших же условиях речь может идти лишь о капитуляции на почетных условиях.
— Вы это понимаете, сир, я это понимаю, большинство военных тоже понимает. А они — нет. Необходимо указать им, на заблуждение.
— Они меня не послушают. — развел руками Георг.
— Значит надо заставить их это сделать. — нахмурился Монтгомери.
— Каким же образом? — поинтересовался Его Королевское Величество.
— Осмелюсь напомнить, государь, что у вас имеется Гвардейская дивизия, а это полк конной и пять полков пешей гвардии. Что касается войск Лондонского Гарнизона, так им эти болтуны и того пуще поперек горла.
— Вы подбиваете меня на путч? — изумился король.
— Отнюдь. — возразил Бернард Лоу Монтгомери. — Если Ваше Величество не запамятовали, в древнем Риме, во времена кризиса, сенаторы, для его преодоления, избирали диктатора и предоставляли ему неограниченные полномочия. Как только кризис разрешался, диктатор складывал с себя полномочия, и все возвращалось на круги своя. От нынешних болтунов, конечно, такого подвига как добровольное ограничение своей власти не дождешься, так что придется действовать более грубым методом — штыком. А когда будет заключен мир, ничто не помешает вам собрать Парламент вновь.
Георг VI задумался. Он был умным человеком, и понимал, что предложение генерала является единственно верным. Но и конфликта королей с Парламентом, некогда стоившего Карлу I головы, ему не хотелось. Несколько минут он терзался внутренней борьбой, пока не принял решения.