— Нанахоши. Ты должна вернуться. Ты не можешь умереть в этом мире.
— …Да.
— Я сделаю всё что от меня зависит, чтобы помочь, пока ты не найдёшь способ.
— Но я…
— Мне не нужны награды и благодарность. Если ты попадёшь в беду, обязательно приходи ко мне и всё расскажи, не важно, что это будет.
— …
После этих слов Нанахоши, всхлипывая расплакалась. Среди этих тихих всхлипов, я с трудом разобрал «Спасибо». Терпеливо я ждал, пока Нанахоши успокоится. Спустя некоторое время, глядя на меня покрасневшими глазами и гнусавя от заложенного носа, она сказала.
— Но, если я вернусь назад…
— Да, как можно быстрее.
— Нет, я уже не смогу отплатить тебе, когда я вернусь…
А, так она хочет отблагодарить меня перед этим. Она на удивление искренна.
— Не заморачивайся насчёт подобного. В конце концов не то чтобы я никогда ничего не получал от тебя.
— Но это ведь была награда за помощь в исследованиях.
— Тогда как насчёт такого, не против, если я иногда буду с тобой советоваться по разным мелочам?
— Разным мелочам? Например?
— Насчёт мыслей и желаний девушек твоего возраста. Конкретнее, насчёт семейной жизни с Сильфи. Мы женаты и даже уже завели ребёнка. И всё же я порой совсем не понимаю, о чём думают девушки её возраста. Но ты, будучи с ней примерно одного возраста, возможно поймёшь это лучше?
— О чём думает Сильфи?
Нанахоши, положив руку на подбородок, уставилась в одну точку, куда–то на одеяло. Кажется, она серьёзно задумалась. Послушно.
— Не переживай об этом пока. Просто, если мы с Сильфи вдруг поссоримся, прошу, помоги нам наладить отношения.
— Поняла… — серьёзно кивнула Нанахоши.
По возрасту они может и близки, но она ведь из другого мира и она почти ничего не знает о жизни в браке. Я сам к примеру понятия не имею, о чём думают парни моего возраста.
— Ну, тогда решено. Ты ещё слаба, так что отдохни, хорошо?
— Да. Спасибо.
Я вышел из комнаты.
Если будем проводить слишком много времени вместе, Сильфи опять будет ревновать. Ревнующая Сильфи конечно тоже очаровательна, но я не хочу, чтобы у меня входило в привычку, заставлять переживать свою жену. Я бы хотел, чтобы Сильфи принимала мою любовь и заботу без всяких тревог и сомнений. И ограничиваться лишь мыслями не дело.
Часть 3
Прогуливаясь по коридору я увидел из окон красивый закат. Свет заходящего солнца освещал раскинувшийся там огромный сад. Закаты всегда прекрасны, неважно в каком мире находишься. Я побаиваюсь высоты. Но смотря на этот красивый сад, заходящее солнце в море облаков, я захотел ещё сильнее проникнуться очарованием этой прекрасной сцены. С этими мыслями я вышел наружу.
Прекрасный, ухоженный сад был полон никогда не виданных мною цветов. А в сочетании с потрясающим зрелищем парящего над облаками замка, залитого лучами заходящего солнца, пейзаж получался поистине фантастическим.
Если я буду шептать слова любви Сильфи в подобно месте, как она отреагирует? Зальётся румянцем, застенчиво опустив глаза и трепетно сжав мою руку? Смогу ли я вынести подобное очарование? Хорошо, обязательно возьму сюда Сильфи и проверю эту гипотезу.
Хотелось бы и Рокси, но… Если бы я завёл с ней подобный разговор она наверняка ответила бы что–нибудь в духе: «Тебе не обязательно говорить это». И только ночами в постели она раскрывается. Это единственное время, когда она ведёт себя смело и откровенно. Ну да ладно. Я не озабочен одним лишь сексом, мне хочется и горячо пофлиртовать как обычным влюблённым, шепча всякое любимой на ушко. Я хочу слышать как всегда столь сдержанная Рокси, глядя со мной на закат, говорит «Это так прекрасно» и нежно шепнуть ей в ответ «Ты прекраснее», наблюдая как Рокси смущённо крснеет.
Эх, вот только её здесь нет, так что не выйдет.
— О?
Задумчиво бродя по саду, я вдруг наткнулся на белоснежный столик. Вокруг него сидело трое, о чём–то разговаривая.
— Это была магия мастера. Фиолетовая молния вылетела из правой руки мастера. Она поджарила Атофе и парализовала её.
— Так значит Атофе была так слаба из–за магии этого парня.
— Сложно представить границы магических способностей Рудэуса–сама.
За столиком вели беседу трое. Заноба, Ариэль… и Перугиус.
В лучах заката они что–то оживлённо обсуждали. Также, хотя они и не принимали участия в разговоре, тут было ещё двое. Люк, стоявший за Ариэль, и Сильварил позади Перугиуса. Учитывая этих двоих, всего пятеро участвовало в обсуждении рассказа Занобы.
— Даже Элинализ и я были выведены из строя. Не думаю, что ещё кто–либо в этом мире, кроме мастера, способен справиться с такой магией.
— Это похоже на «Молнию»… Но, подобная сила необходима, если вы хотите остановить Атофе.
— А потом? Что стало с битвой дальше?
— Ну, насчёт этого, в тот момент я уже потерял сознание… О, лёгок на помине, — Заноба смотрел в мою сторону.
Не удивительно, что меня заметили. Поклонившись, я подошёл поближе.
— Прошу прощения, что помешал. У вас тут чаепитие?
— Верно. Мастер! Перугиус–сама хотел узнать подробности о схватке с Атофе, так что я рассказал всё, что знал.
— Ясно.
Я глянул на Перугиуса. Он явно в хорошем настроении, куда лучше, чем во время нашей аудиенции.
— Как я слышал, Рудэус, Атофе была так слаба именно благодаря эффекту твоей магии.
— Нет, тут стоит благодарить именно Занобу, который крепко удерживал её. Если бы не он, она бы наверняка увернулась, избежав большей части урона.
— Вот как, ясно… Ха, я до сих пор вспоминаю как она выглядела тогда, — на губах Перугиуса появилась неприятная ухмылка.
Похоже они впрямь Атофе терпеть не может. В любом случае, выглядит явно довольным.
— Вы кажется в хорошем настроении.
— Естественно. Она не раз срывала мои планы. Даже не думал, что представится шанс вот так отомстить ей.
— Отомстить?
— Да, очень давняя обида.
Затем он рассказал обо всём, эта история началась ещё четыреста лет назад во время войны.
В той войне четырёхсотлетней давности, Перугиус был ещё только юным искателем приключений выступившим на стороне людей. Он сражался в первых рядах. А Атофе командовала передовыми силами демонов. Много раз он сталкивался в бою с Атофе. Тогда он ещё не раскрыл весь свой боевой потенциал, так что у него не было и шанса одолеть Атофе, несколько раз он чудом остался в живых. Каждый раз он спасался только благодаря помощи Дракона Бога Урупена и Бога Севера Карумана. При этих воспоминаниях он недовольно поморщился.
В итоге Перугиус поклялся отомстить своей обидчице во что бы то ни стало. Но в конце концов Бога Севера Карумана угораздило жениться на Бессмертной Повелительнице демонов Атофе. Находясь на смертном одре, он взял с Перугиуса и Атофе обещание, что они не будут больше стремиться убить друг друга. К тому же с тех пор Перугиусу больше не представлялось шанса посетить демонический континент.
Он вынужден был сдаться, и тут вдруг, неожиданно, подобная возможность сама упала к его ногам. Так что он видимо и правда крайне доволен.
— Вы заслужили мою признательность. Хорошо постарались.
— Но разве это не нарушение вашего обещания Богу Севера Каруману?
— Каруман взял с нас клятву, что мы не будем больше пытаться убить друг друга, но тут это было одностороннее избиение. Так что, наверное, всё нормально.
Избить беззащитную беспомощную девушку, вот ведь скотина. Впрочем, у него есть свои причины.
— Похоже я недооценил вас. Вы заслуживаете награды.
— Награды… В этом нет необходимости.
Не нужна мне уже никакая награда. И так хорошо. Он тоже «силу» предложит?
— Что ж. Нанахоши пока восстанавливается, как насчёт того, чтобы я лично обучал тебя магии призыва?
— …И я не смогу вернуться домой следующие десять лет?
— Я тебе не Атофе.
Ну, раз уж с возвращением домой проблем нет, у меня нет причин, чтобы отказываться. Тем более, мне действительно хотелось бы лучше изучить магию призыва и телепортации. Всегда может снова случиться что–то непредвиденное. И пару боевых приёмов тоже усвоить было бы неплохо. Пусть я и не стремлюсь к битвам, но раз уж я живу теперь в таком мире, неплохо бы узнать ещё парочку полезных трюков, чтобы выжить, когда случится очередной кризис. Хотя теоретически мне должно хватить сил, чтобы защитить семью, но после суровых схваток с Орстедом, Гидрой и Атофе, я как–то подрастерял уверенность. Не думаю, что схватки с противниками такого уровня случаются так уж часто, но… Как–то не хочется просто тянуть до тех пор, пока не станет слишком поздно.