Вормер был шокирован подобным откровением. Он и до этого знал, о странной реакции своей сестры, но чтобы прямо до такого сильного страха и тревожности…. Сейчас изнутри его начала разъедать совесть и чувство вины. Мастер смотрел на нее, прямо в глаза, и понимал, что Кассель не преувеличивает и, тем более, не врет. К его горлу подступил ком, и он сам был готов заплакать. Столько лет он на ней срывался из-за отказа работать мастером, столько раз в порыве злости говорил ей отвратительные вещи, но даже подумать не мог, что за всем этим скрывается серьезная проблема.
– И знаешь, – продолжила Кассель, – музыкой я начала заниматься, в первую очередь потому, что нашла в ней успокоение, ну а после и талант. – Она начала говорить пободрее и даже веселее. Видно, что она излила душу, и ей стало намного легче. – Вормер, послушай, я, кажется, знаю, как мне избавиться от этого…
– Я тоже, – неожиданно перебил он ее, проглотив ком и нахмурившись. Парень прекрасно понимал, что теперь он просто обязан выиграть эту революцию, свергнуть режим и построить новый мир, чтобы просто «спасти» сестру. Он еще давно обещал своим родителям: в случае чего позаботиться о близких и сохранить семью, что ж, пора выполнять обещание. Сейчас Вормер, как никогда, уверен в себе и строго настрого решил, что он просто обязан привести мастеров к победе и подарить им «новую жизнь». – Сейчас, грядут большие перемены, и я клянусь, победа будет за нами, я все сделаю для этого.
– Что? Вормер, ты на что намекаешь?
– На грядущую революцию. Мы с завтрашнего дня начнем поднимать народ.
– «Мы», ты имеешь в виду себя и Ноки?
– И еще нескольких мастеров. Ты даже не представляешь, что у нас за союзники. В ближайшее время я тебя познакомлю с одним из них. Кассель, мы создадим свое «светлое будущее», и в нем ты сможешь жить, и быть собой, не страдая от страха и тревоги, и творить.
– Но я не совсем…, – вдруг Кассель остановилась и замолчала на пару секунд. – Да, вы правы, что задумали восстание. Не может же так продолжаться вечно. Я помогу вам, чем смогу, я хочу поддержать вас, – сказала она, резко встав и пристегнув брошь обратно. – Чем я могу помочь?
– Пока ничем, хотя ты можешь вдохновлять людей. Я имею ввиду, может через музыку или даже стихи, у тебя они тоже не плохо получаются.
– А у вас уже есть план и вообще, что на что меняем?
Вормер призадумался об этом, пока неожиданно не вспомнил о своем наследии. У него загорелись глаза, а внутри зародилось чувство невероятного предвкушения перед ним.
– Ну-ка пойдем, – позвал он Кассель.
Они зашли в каморку Вормера. Мастер мигом ринулся к своей тахте, под которой и находилось это наследие, ожидавшее своего часа в темноте под сантиметровым слоем пыли.
Парень достал толстый сверток коричневой ткани, перевязанный старой веревкой, отряхнул его и положил на стол. Как только они его развернули, по комнате распространился запах сырой затхлости и старья. И неудивительно, ведь в нем находились целые пачки старого полностью исписанного пергамента. Это были архивные записи первой революции с описанием новой формы правления. Их отцы создавали и разрабатывали ее несколько лет. Это были копии, которые Вормер чудом смог спасти из огня, сохранить и спрятать, хотя некоторые листы все равно, сильно подгорели. Эта форма называлась СиПЖ – свобода и право жизни. Вкратце, эта партия гласит о том, что есть власть и народ. Власть – строгая и жесткая, но справедливая и сильная, направляющая и помогающая людям. И народ – мудрый и самостоятельный, но верный и смелый, готовый отстаивать свои права и работать, способствуя развитию и процветанию своей страны. И у этих двух столпов главная задача, сохранить баланс между собой, уважать друг друга и быть на равных. Так же там была еще важная разработка, имеющая не меньше влияния на новый строй. Humanum et Mechanismus (человек и машина) – блок, выступающий за жизнь, тесно связанную с технологиями. Чтобы люди жили бок о бок с машинами, а последние были наравне с ними, и оба жили, процветали и развивались. Чтобы они работали на себя и на свое реальное будущее. Чтобы не было рабов и слуг среди всех их представителей. Это две важнейшие партии, на которые отцы мастеров настаивали опираться.
– Думаю, этим буду заниматься я, продвигая СиПЖ с H.e.M и, возможно, как-то доделывая ее, – сказал Вормер, внимательно вчитываясь в документы.