– Ты преувеличиваешь.
– Нет, ни разу. Приятель, нельзя в этом случае просто «потреблять», не тот случай. Нужно во всем разобраться.
Еще давно у мастеров была философия «потребления» и «усвоения». В ней понятие «потреблять» – означает безрассудно использовать аномальные явления или новые разработки в корыстных и личных целях, подвергая окружающую среду опасности. Не проводя при этом никаких экспериментов и исследований. Такие поступки, как правило, заканчивались катастрофами или, если повезет, простыми авариями. «Усваивать» же означает, что при нахождении какой-то аномалии или нового неизученного явления происходит обширный сбор данных, узнают и собирают информацию, как могут, и чем больше, тем лучше. Потом проводятся различные испытания, под чутким руководством, и только после этого можно рассматривать применение того или иного в каких-то личных целях, возможно в повседневной жизни. Да, это занимает огромное количество времени и ресурсов, и это очень неудобно в экстренных случаях. Однако это все равно лучше, чем эти неоправданные риски.
Предки ведь не дураки были, все понимали и осознавали. Эта философия помогала им во многих случаях. Они старались придерживаться правила «усвоения» в любом случае, а если не получалось, пытались правильно и аккуратно «потреблять». Этому они обучали своих детей много поколений, но до нынешних мастеров это почти не дошло. Перестала появляться необходимость в чем-то новом, и эта философия стала не более, чем просто словами. Хотя кто-то ее до сих пор помнит, в том числе и Вормер.
– Ну ты вспомнил…. У нас будет время понять конкретно, что это за существо. Согласись, во время тех же войн сразу видно, что из себя на самом деле представляет каждый. Это существо очень похоже на человека, оно разумно, осознает себя, а главное, что оно здесь, чтобы помочь. Вормер, давай, решайся. Сам знаешь, так больше продолжаться не может, и хотя бы ради сестры переступи через себя.
Тут Вормер призадумался, потупив взгляд: с одной стороны сомнения и страх неизвестного, со стороны Суммума и, видимо, нового союзника, а с другой действительно светлое будущее и победа. И посередине расположился тот самый риск, на который стоит ли решаться. В голове вновь начали всплывать воспоминания, а вместе с ними и неожиданно злость и желание мести, такого он не испытывал уже давно, почему сейчас? Может это из-за какой – никакой уверенности в этом необычном союзнике, машина ведь гораздо эффективней в бою. Впервые за последние десять лет он почувствовал надежду, и, в купе с предыдущими факторами, неуверенность и опасения притупились, и мастер сделал свой выбор.
– Ладно, я согласен, – сказал Вормер, повернувшись и обратившись в том числе и к машине.
– Отлично! – восторженно сказал мастер.
– Но только, как мы пойдем на целый Суммум, с одним подобным творением?
– С Лафарантом, – сказал Ноки.
– С кем?
– Пусть, эти одушевленные машины будут зваться лафарантами. Ты не против? – спросил он, обратившись к существу.
– Хм, нет, не против, – призадумавшись, ответил он, – и я даже готов показать их, «лафарантов». Для этого, Ноки, у тебя есть вещь, с которой связана часть твоей жизни и которая много значит для тебя?
– Ну да, есть.
– Принеси ее, если возможно.
– Возможно, хорошо.
Мастер отправился в свою комнату, и как только Вормер проводил его до выхода из своей лачуги и закрыл дверь, сразу же пошел к существу с разговором.
– Скажи мне, – начал он, – какого черта, ты ответил на мой вопрос: «Зачем ты здесь?», только при Ноки, и ничуть не скромничал при нем, а даже наоборот, был за то что бы он познакомился с тобой?
– А ты так и не понял, Создатель? Если бы я начал говорить с тобой на эту тему, ты бы меня и слушать не стал, а мне нужен был человек, который на сто процентов готов на этот решительный шаг. Увы, ты все еще не можешь посмотреть прошлому в глаза, а затем, научившись на его ошибках, ринутся в светлое будущее. Ты и сейчас сомневался, и готов был отговорить друга.
Вормера немного смутили последние слова. Вряд ли он их услышал, парни говорили довольно тихо и на хорошем расстоянии. Однако после того, как этот лафарант рассказал о нем то, чего не мог знать – о его чувствах и желаниях, он предположил, что в его творении находится та часть души, которой очень хотелось свободы и процветания, и счастья для всех мастеров, особенно для близких. И что оно наверняка имеет какую-то связь с Вормером.
– А что насчет того «возможно»? Что это значит?
– За все время моего существования, я тебе уже говорил, с какого момента я существую, а это лет девять-десять, я изучал и думал о самом себе, пытался познать свои возможности, и чтобы это получалось лучше и быстрей, я иногда смотрел на ваш мир.