– Как?
– Твоими глазами.
Тут у мастера сердце застучало быстрей, и он тяжело сглотнул слюну.
– И как ты это делал? – тревожно спросил парень.
– Очевидно мы связаны. Считай я был твоей тенью, ты ведь даже этого не чувствовал, не так ли?
Вормер лишь кивнул в ответ, теперь мастер понял, как оно узнало, о чем был его разговор с Ноки. Затем парень продолжил:
– Свои способности ты в себе открыл тоже в «разобранном виде»? Что они из себя представляют?
– Не так много на самом деле. Они обусловлены у меня тем, что мое сознание и часть души находиться в этой металлической оболочке, и с самого начала были в ней. Ну, а силы ты вскоре сам увидишь.
Вормера напрягали такие объяснения, что значит: «сам увидишь». Никакой конкретики, это даже немного подозрительно, хотя спасибо и на том, что он объяснил, почему они есть у него и больше, пока что, ни у кого. Однако мастер верил лафаранту лишь на том, что он его творение, а Вормер его создатель.
Спустя недолгое время вернулся Ноки. Он принес серый шерстяной шарф, с вышитой в углу фамилией. Даже Вормер узнал эту вещь и действительно, у Ноки больше нет ничего дороже и важнее. Это «носит» в себе все светлые воспоминания, связанные с матерью мастера. Еще в детстве он ценил каждый момент, проведенный с нею. Ему нравилось прижиматься лицом к этому шарфу, когда она его надевала. Ну а после смерти своих родителей и вовсе долгое время не расставался с ним.
– Ну, принес, что дальше, Зверь? – спросил Ноки
– Зверь? – с недоумением сказал Вормер.
– Должно же быть у него имя, да и под внешность идеально подходит.
– Ладно, смотри…, – ответил Зверь, немного прищурив пластины металла, похожие на веки, и взял шарф.
Лафарант разложил его на столе и начал трепетно и аккуратно проводить когтями по всей его длине, пока Ноки стоял в ожидании, внимательно смотря за Зверем, а Вормер, нахмурившись в позе мыслителя, думал и предполагал, что может произойти. Существо несколько раз прошлось по всей длине, пока в один момент резко не остановилось. Подержав в таком положении руку несколько минут, стало понятно что он, будто что-то почувствовал. Затем Зверь медленно стал менять положение, тремя пальцами вытягивая из обычных шерстяных волокон маленький белый светящийся осколок. Мастера так и опешили, переглядываясь друг с другом.
– Это оно, – промолвил Зверь, – после того, как ты потерял свою семью, от горя часть твоей души откололась, самая измученная и истощенная, и поселилась в важную и близкую вещь для тебя, чтобы из нее напитаться и восстановиться приятными воспоминаниями. Это, конечно, немного не то. Часть души попала сюда не по воле человека, ты не вкладывал ее, как Вормер через трудолюбие, но все же. Она может подойти для создания творения подобного мне.
– Эта часть души может стать лафарантом? – спросил Ноки
– Лафарант, ты имеешь в виду с душой? – Сказал Зверь
– Да.
– Может, только для этого нужен, экзоскелет.
– Хм, думаю, Ноки сможет найти металлолом на заводе. – Предположил Вормер.
– Да это – то да, просто я хочу, чтобы это видели вживую. Зверь ты можешь пока что эту частичку оставить там?
Зверь кивнул и вернул осколок души обратно в шарф, тот же растворился в его материи и перестал быть виден человеческому глазу.
– У тебя какой-то план? – спросил Вормер.
– Да, у меня есть хорошие друзья, они с самых больших и важных заводов, хочу начать с них и показать, кто на нашей стороне.
– И я так понимаю, они такие же как и ты, рвущиеся в бой.
– Практически. Так же мне нужен ты. Сможешь собрать экзоскелет, ты работал у элиты и чинил их сёрвусов, должно быть у тебя достаточно хорошие навыки в этом деле.
– Хорошо, договорились. Тогда до завтра? – Сказал Вормер, протянув руку.
– Да, давай. – Промолвил Ноки, пожав руку в ответ.
На том они и разошлись и оставшуюся ночь мастера досыпали, а Зверь тем временем, не нуждающийся во сне, остался в каморке Вормера, терпеливо ожидая рассвета.
Ранним утром в дверь жилища послышался настойчивый и громкий стук, Вормер так и проснулся от него. Открыв дверь, на пороге он увидел переполошенного Ноки.
– Доброе утро, – промолвил мастер.
– Доброе, а ты сегодня на завод не идешь? – спросил Вормер.
– Да иду, иду. Просто вчера ночью, я походил по «утильницам», у себя покопался…. Ну, и набрал кое-чего, – сказал он, отойдя в сторону и продемонстрировав старый ящик, наполненный металлоломом. – Думаю из этого можно что-нибудь сделать.