— Ага, прям ломятся, — сказал я, выйдя из пустой лавки.
* * *
После расплаты с торговцем у меня осталось ровно два золотых. Спустя какое-то время нашёл безумного старика — лодочника, проживающего в трущобах около воды. По слухам, полученных от обитателей трущоб, дед занимается перевозками желающих подзаработать на Остров Проклятых. Но ночью наотрез отказывался везти меня туда. Отказывался, пока я не вынул горстку монет, которые подкупили прогнившую душу ослепительным блеском.
Старик окончательно обезумел, сорвался с насиженного пня и побежал к берегу за лодкой, которую сторожили двое молодцов из ларца — его внуки, которым дед уже выдавал ценные указания каркающим голосом с хрипотцой.
Мы отчалили. Самый упитанный молодец сидел на веслах. Старик показывал маршрут. Я пристально смотрел на остров. Было немного жутко отправляться туда ночью. Сейчас в моем распоряжении слишком мало силы, почти что смертный. Чутка сильнее опытного головореза, владеющего эфиром.
Парочка стражников у городских врат могла спокойно пронзить мне сердце и отвинтить головешку, а после насадить на острую пику в знак устрашения полудурков, которые решили дерзить при въезде.
Поэтому взял розу из сада.
Волны бились об борт лодочки, страшно раскачивая её и обдавая меня ледяными каплями. Настроение старика теперь было хмурое. Он с какой-то непередаваемой тревогой глядел на меня. В прошлой жизни ловил подобные взгляды тысячи раз. Наверняка дед жаждет совершить какую-то подлость, но сильно сомневаюсь, что у него хватит духу.
Мы прибыли, я положил барахло на камень, чтобы ненароком не намочить основное оружие. Мокрый песок не лучшее место для нормального меча. Основной мусор меня мало интересовал — он останется здесь навечно, как только срубит пару голов.
— Ну бывай малой. Спасибо за монету! И какое имя написать на доске покойника? — похабно улыбаясь, спросил дед, посматривая на мой посеребрённый клинок.
— Маленькое отродье, Зейн, — как только произнёс слова, старик затряс головой, словно сломанный механизм, один глаз начал судорожно моргать, а второй смотреть в мой голубой глаз.
— Разноглазый вампир, сын Барона… — взвыл он. — Зачем тебя привёз, нас убьют, ай-ай-ай, — старик схватился за волосы, начав выдергивать редкие выцветшие пучки, а его внук бросился к воде… то ли топиться, то ли желая добраться до города вплавь.
— Стоять! — выкрикнул я. — Приедешь за мной завтра на рассвете. Я заплачу ещё монет. Но если не приедешь, то лично приду за всей твоей семьей, выпотрошу, как паршивых овец и развешаю на стены дома! — грозно сказал, смотря в его безумные глаза. Старик впал в оцепенение, лишь глазёнки бегали по черепной коробке.
«Ой, да ладно, сдались мне твои отпрыски. Конечно же, я не буду вас искать и убивать. Но тебя этого знать не обязательно», — Вали домой! Жду завтра утром, — кинул напоследок. Подобрал вещи, уже скрываясь между валунов и пышных крон.
* * *
Найдя глухое место, защищенное громоздкими камнями со всех сторон, я присел на сырую землю в медитативную позу и скинул рубаху. После начал обнажать охотничий нож. Тучи на небе сдуло ветром: свет серебряной луны упал на лезвие, передавая таинственное свечение на мою острозубую улыбку.
Полночь взошла на престол. День рождения наступил.
Воля: Приветствую тебя, путник. Я Воля Богов и Демонов! Твой мир Земля был возвышен до уровня Великого! Теперь тебе доступна извилистая дорога Практиков, которая может вывести тебя к Божественным чертогам, — вежливо говорил обезличенный голос в голове.
Воля: Задания мира — разблокированы. Статус — разблокирован. Уведомления — разблокированы.
Воля: Навык герой — активирован! Выберете стартовую ветвь развития из четырех доступных! — торжественно произнёс голос.
«Король проклятых» — вы получаете возможность сотворять демонических тварей в промышленных масштабах. Ваши характеристики с наступлением ночи будут возрастать на 50 %, но ваше тело сильно измениться, а днем параметры снизятся на 100 %.
— Неинтересно.
«Герой полукровка» — вы получите возможность интегрировать во внутренний мир любой элемент на выбор ×2. Все параметры + 10.
— Этот класс не несёт мгновенной пользы, но через приличный отрезок времени откроет широкое пространство для манёвров, — задумчиво произнёс, по привычке поглаживая бородку, которой ещё нет от слова совсем.