Вутардар втолкнул меня в какую-то дыру, что в числе прочих украшала сплошную стену деревянных строений. За размышлениями я не заметила ни как дошли, ни, собственно, куда. Несколько секунд в темноте промеж острых углов, и мы переступили порог практически пустой обшарпанной комнаты.
Посередине на стуле какой-то мужик: связанный и с мешком на голове. Рядом гамадрил ростом с меня в обшарпанной куртейке. Он, не мигая, смотрел на Сарга с Алесаром, что стояли рядом. И хладнокровно ждал повода их убить.
Пара амбалов – косая сажень в плечах – подпирали стену справа и слева от двери. Оба равнодушно пережёвывали что-то вонюче-тягучее, как нуга, откусывая это от одной палки.
Сарг что-то неслышно предъявлял Гамадрилу. Алесар, встретившись со мной взглядом, еле заметно кивнул на чавкающую охрану. Я прилипла пузом к руке Вутардара и незаметно вцепилась в большой палец на его левой руке. После чего научила явно туповатых амбалов обходиться вообще без мышления.
Внешне эти перемены мог обнаружить лишь человек, заинтересованный в их психическом здоровье. Находясь при этом в освещённом помещении, а не с парой дохлых факелов.
Сарг развернулся так, чтобы видеть моё лицо. И с благословения Гамадрила приступил к допросу пленного «мешочника». Что-то спросил – тот что-то ответил, бессовестно солгав. Слов я не расслышала, да и незачем. Покривила губы: врёт.
Сарг что-то отрывисто буркнул. Гамадрил склонился к пленнику и что-то сделал – мешочник взвыл. Взахлёб вывалил новую версию, не оставив попыток наврать с три короба. Так мы и общались в какой-то утопически-абсурдной манере.
«Мешочник» от попытки к попытке лгал всё реже. А Гамадрил всё заметней проникался уважением к моему крутому и проницательному опекуну. При этом ублюдок всё больше и больше утверждался в намерении прикончить нас тотчас по завершении дел.
Наконец, допрос закончился, и наступила расплата. Сарг протянул Гамадрилу весьма увесистый кошель. Тот принял его, подбросил на ладони и что-то гавкнул.
– Как уговорено, – повысил голос Сарг.
А я потихоньку добралась до нужных точек в обезьяньей башке.
– Мало, – упёрся Гамадрил, предвкушая удовольствие от убийства достойного противника.
Алесар развязно вытащил кошель поменьше и подбросил его на ладони.
– Мало, – с хладнокровной издёвкой прокомментировал Гамадрил нашу уступку, выбирая момент для завершающего аккорда.
Мерзавец ещё не в курсе, что остался в одиночестве. Сарг мазнул по мне мимолётным взглядом, отчётливо моргнув. И я приступила к отключению этой алчной «животной системы». Гамадрил рухнул на пол, успев хрипло каркнуть охране, чтобы та прикончила гостей. Амбалы – к его недоумению – продолжали торчать у двери, жевать и пялиться в темноту.
– Без крайней нужды не убиваю! – категорически открестилась я от гнусного мероприятия.
Молча отвернулась, и также молча мои мужики приступили к работе. Так этим бандитам и надо – мстительно вякнула Ксейя. Материнство сделало девчонку не только сдержанней, но и гораздо храбрей. Так им и надо – согласилась я. Не знаю, сколько людей приняли смерть от их рук, но нами счёт был закрыт.
С этой мыслью дотелепалась до пленника и стянула с его головы мешок. Обыкновенный пожилой мужчина. Смертельно уставший и уже смирившийся со смертью. Хотя и не смертельно раненный, а просто частично покалеченный.
– Ты свободен, – поспешила обрадовать я страдальца, продолжая резать путы.
Как и чем меня отшвырнуло в сторону – даже не поняла. Так звезданулась левым боком об пол, что искры из глаз! С трудом проморгавшись от слёз, обнаружила валяющегося на полу пленника, из вскрытого горла которого хлестала кровь. Так и не отвязанный стул лежал на нём.
Мёртвая рука сжимала тонкую острую железяку, тускло отсвечивающую в неровном свете факелов. Если я что-то понимаю в криминалистике, меня намеревались зарезать. Вот и спасай всякую шваль.
– Ещё раз так сделаешь, сам убью! – рычал Сарг, тряся меня, как грушу. – Дура!