Не отрывая от игроков взгляда, я подбиралась к распахнутой камере – девчонки неслышно крались за мной: у каждой в руках метательные ножи. Рах с Техом трусили рядом с беспечным видом терьеров на прогулке.
Поравнявшись с дверью, я покосилась на внутренности камеры. Первым делом – не разбирая, кто там и что там – завладела ближайшей башкой. И тотчас второй – оба стояли спиной к двери. Теперь, застряв на занятой позиции, могла без дерготни контролировать и игроков, и… палачей!
Удар мягкой лапкой по лицу не позволил сорваться в ступор. И когда только Рах успела оседлать плечо? Второй удар прилетел по шее – на другом плече обосновался Тех. Взяли в клещи – мои бдительные церберы.
Я счастливо избежала истерики подпрыгнувшей до потолка Ксейи. И поспешила обновить контакт с игроками. Если периодически этого не делать, то эффект невидимости довольно быстро рассеивается: ты возникаешь, как из воздуха – проверено.
Наконец, вернулась к соперникам, узурпирующим моё единоличное право мучить супруга. Сканирование отменила. Разбрасываться не стоило: и так сил потрачено на неделю вперёд. Происходящее доступно и прозрачно само по себе.
– Ну чо, танаграт? Брось ломаться, – переспросил с издёвкой лощёный красавчик капитан. – Перед кем геройствуешь?
Второй – тот самый пижон в серебряных веригах – держал в руках железку с раскалённым докрасна концом. Он довольно хмыкнул и махнул перед лицом Варкара своим орудием труда. Тот перевёл сумрачный расфокусированный взгляд с Богобоязненного на его подручного… И зацепил им дверь.
Вот за что уважаю своего мужа, так это за сообразительность и непробиваемую выдержку. Герс сощурился, тряхнул грязной шевелюрой. Навёл резкость и убедился, что не свихнулся. Перепроверил, ухмыльнулся разбитыми губами. И ни к селу, ни к городу выдал:
– Я так и думал.
– Чего? – не понял Богобоязненный.
Варкар укоризненно покачал головой, и устало выдохнул:
– Ну, вот и всё.
– Шутишь, мой танаграт? – многообещающе вежливо осведомился капитан.
А у моих однополчан лопнуло терпение. Два метательных ножа свистнули в воздухе. Оба безукоризненно точно вошли куда-то в основание черепушек подручных капитана. Тот мгновенно обернулся – ещё пара ножей впилась в его лицо: в глаз и в распахнувшийся для вопля рот.
В это время один из игроков закрутился в попытке разглядеть: кто ж так нагло взбирается по его кожаной спине? Короткий возмущённый вопль и вдогонку грязная ругань – мне удалось разглядеть, как Тех впился в его шею. Тренированная лапа пирата цапнула его поперёк тельца. Изогнувшись, Тех тяпнул его в руку. Мужик вскрикнул, кулак разжался, и лайсак был таков.
Он юркнул под табурет своей жертвы. А рядом с грохотом полетел по полу второй табурет: укушенный Рах пират с воем запрыгал на месте, силясь затоптать кусачую тварь. Возможно, в неровном свете факелов принял лайсака за крысу? Со стороны мужик выглядел, как шаман, крутящий пируэты с бубном.
Третий игрок на диво ловко отскочил от стола, крутя башкой. Невидимость уже потеряла актуальность. И за секунду до смерти моя персональная жертва поражённо выпучилась на возникшую из воздуха бабу в маске. Этому досталась самая лёгкая смерть.
«Шаман» покачнулся и начал оседать, пучась на меня рыбой телескопом. Тех плотоядно пялился из-под табурета на своего «пациента». Тот рухнул с табурета, водрузил себя на карачки и затряс башкой – пытался состыковаться с действительностью.
Я убедилась, что весь этот бедлам под контролем лайсаков, и решила поздороваться с мужем. Рах на моем плече одобрительно урчала и успокаивающе вылизывала мне ухо. Щекотно и абсолютно бесполезно. Страха нет, волненья тем паче – дело-то сделано. Ну, почти. Осталось благополучно унести ноги.
Так что будем экономить силы. Нам ведь ещё возвращаться в каморку папы Карло. К лазу, что выведет нас в счастливое будущее. Хотя ставить крест на военной карьере рано. «Шаман» слегка очухался. И с надрывным воплем рванул ко мне на карачках.
Рах тотчас оседлала его в немыслимом прыжке с моего плеча. Сбрасывать прыгнувшего на шею мстительного лайсака было нечем. И «шаман» перевернуться на спину, дабы размазать Рах по камням. Но проще убить комара задницей об пол, чем придавить эту юркую смерть.