– Вы их не предъявили? – не поняла я причин такой тупости, оглядываясь на Сарга.
Тот и бровью не повёл. Криво усмехнулся и вкрадчиво наябедничал:
– Предъявлять нечего. Нас обобрали ещё по дороге: оружие, наличный капитал. И аттестаты, подписанные таном Руфеса Раутмаром Девятнадцатым, – с неизъяснимым наслаждением закончил он.
Кто бы мог заподозрить в прямолинейном вояке столь иезуитские наклонности? Я бегло произвела ревизию голов стражи и вычленила искомое:
– Ты, – мой палец уткнулся в крайнего справа. – У тебя ровно минута, чтобы вернуть похищенное. И не дай тебе боги уничтожить аттестаты тана Руфеса. Я не стану дожидаться его суда. За попранную волю моей патронессы ты будешь наказан Орденом.
– Так гласит закон, – подтвердил Сарг, явно примеряясь к броску.
Оговорюсь: о великих и ужасных чудесах, творимых моими товарками, по свету бродило немало басен. Кто-то сомневался, кто-то не слишком верит, кто-то верит свято и чтит. А многие не прочь приврать для красного словца. Но все! Абсолютно все опасаются без нужды сердить нашу сестру. Потому, как никто точно не знает: чего от нас ожидать? Карусель страшных слухов – конкретики на грош.
Примерно всё это и кипело сейчас в ущербной подкорке тугодума-стражника с адекватной тягой к стяжательству. Признаться в краже, как водится, было страшней, чем следовать непроверенным слухам. Но тут случай особый.
Воришка на довольствии стражника отдал похищенное без эксцессов. Остальные выложили свою часть честно поделенной добычи. Казалось бы, инцидент исчерпал. Но лишь казалось.
Аграт – как человек достаточно адекватный – оценил доказательства беззаконного наезда на Орден Отражения. И заодно попрания воли тана Руфеса. А также перспективы подхватить бациллу бесчестия от своего младшенького паскудника. Смерть для местных баронов была куда, как предпочтительней.
Этот мир гораздо жесточе и беспощадней к владетелям земель, чем мой собственный. Здесь каждый аграт мог лишиться наследственных имений по обвинению в бесчестье. В любой момент. И вот заслуги нескольких поколений предков покалеченного оболтуса ушёл водой в песок. Пришибленный мозг аграта лихорадочно метался в поисках выхода.
Мне обещали, будто здесь таких, как я, встречают почётом и уважением – накося выкуси! В первом же захолустном городишке на Внимающую наехал первый же сынок заштатного барона. И как на это реагировать? По натуре я совершенно не мстительна. Естественно, предпочту, чтобы папаша-аграт просто принёс извинения. Я бы моментально всех простила! И мы разошлись бы, забыв друг о друге на века.
Но, он упёрся, а за гордыню приходится платить. Она для всех без исключения обходится дороже всего. Я дала ему время одуматься – он потратил его впустую, накручивая себя ещё больше. Я предоставила ему шанс вывернуться из неблаговидной истории с честью – он профукал его с неподражаемой лёгкостью. То ли привык грести последние шансы лопатой, уверившись в своей вседозволенности, то ли просто дурак.
Тут ещё эта мокрощелка Ксейя сунула свои пять копеек: нужно наказать! То ли знала барона лично, то ли просто хорошо изучила его породу. Капала мне на мозги: дескать, аграт будет мстить. У него просто нет выхода. Или Внимающая навеки замолкнет, или он лишится всего. Даже, если она сама воздержится от обвинений. У такого самовлюблённого мерзавца куча врагов – к бабке не ходи. Те будут рады расправе над влипшим недругом. Так что выбор небогат: или он, или ты. Вместе со всей своей компанией.
Прозондировав лохматую башку аграта, с сожалением убедилась: девчонка права. Там – как орали в мультфильме коты кардинала – месть, смерть и преисподняя. Тяжко вздохнула и стала припоминать: что там у нас, у орденоносных с чёрными метками? Как меня учила Шарли?
– Орден Отражения всегда выступал против всяческого насилия, – замогильным голосом напомнила присутствующим Внимающая. – И я не стану нарушать его устоев. Всё останется таким, как оно есть. Орден не прибегнет к обвинениям перед таном Руфеса, – цитировала зазубренную формулу проклятья. – Орден Отражения в лице Внимающей именем Ксейя, лишает своего благословения тебя, аграт, и твою кровь. Я накладываю на тебя тёмную стигму Ордена. И пусть боги сами покарают тебя своей волей в свой час. В лице Ордена Отражения ты лишаешься защиты, на которую имеет право всяк живущий. Ты не увидишь боле нашего лица, и мы не желаем видеть твоего.