Доказательств переселению не имелось – всё держалось на простой вере. Ведь не одну же сотню лет! И с неизменным результатом: никаких сбоев. Зеркало это – кровопийцу – не разбить, в кислоте не растворить. И бомбёжки Второй мировой на нём не отразились. А ведь бомба тогда прилетела ему аккурат по центру – два года из руин выколупывали.
Я, как родилась нормальной, так и придерживалась этого состояния всю жизнь. И по всему раскладу вообще не должна была попасть в число посвящённых. Это меня папа с мамой породили бездумно и бесцельно, на любви и эмоциях. А Джоан для того так упорно и делали, чтобы посвятить. Да, я бы и за тонкую талию с нервущимися колготками не польстилась вступить в ряды!
Однако судьба-злодейка вспомнила-таки о матушке мужа и решила наверстать упущенное. Отняла, так отняла! Самое драгоценное: последователя. И просто – на мой взгляд – интересного, приличного человека. Джоан – весьма активная тётка, здоровьем не уступающая першерону – на что-то отвлеклась, разгоняясь по автобану. И со всей дури покончила счёты с жизнью.
Свекровушка слегла сразу после похорон. И уже не вставала. Я забросила всё, сутки напролёт просиживая у её постели – жалко было старушку до слёз. Моя старшая дочь ловила каждый момент, чтобы сорваться с работы. Сын забросил диссертацию. Внучка обрыдала все наши мобильники. Да и внучек попритих на его завершающей стадии агрессивно-подросткового периода: прекратил шляться и даже подстригся.
К процессу периодически подключались три здравствующих старших сына, двое из которых годились мне в отцы. Один даже прилетел ради этого из Австралии вместе с женой и парой внуков. Наш милый уютный деревенский дом напоминал караван-сарай времён процветания великого шёлкового пути. Мы все исстарались, пытаясь вернуть внутреннему миру нашей бабули яркие краски. Но та замкнулась, не желая реагировать на старых придурков, что «вели себя, как дети».
Но вдруг она оживилась и затребовала к себе лишь полоумную русскую невестку. Вот тут-то наша миссис и нахлобучила на мою больную голову эпохальную проблему: подошёл срок переноса, перелёта… Короче, передислокации души. Она выложила мне краткую предысторию своего мутного ордена. И потребовала доставить её умирающее тело к месту заброски. Благо не заграницу куда-то нестись: всё тут, под рукой. На родной британской земле-матушке.
Свекровь была баба умная, дельная: обработку начала загодя. Из всего семейства выбрала именно меня, ибо свято верила, что все русские героические психи, способные на любую авантюру. А свои родные британские детишки в лучшем случае напичкают маму таблетками от нервов. В худшем вызовут психиатра – в любом случае проигнорирую её предсмертную просьбу. Я же была просто обязана проникнуться, раз уж Достоевский с Толстым тоже были русскими.
Словом, мозг вынесла качественно, и я пошла-таки на этот крамольный шаг. С неимоверным трудом достала несколько билетов в театр Глобус на модный спектакль, отправив часть семьи в Лондон. Уехали все «старики» и Австралийские племянники. Под руководством моего добропорядочного супруга, которому ничего не стоит выполнить просьбу замордованной жены. Дочь и сына с внуками разогнала с поручениями.
Когда дом, наконец, опустел, проклиная себя за дурость, доставила свекровку до машины. С максимальным комфортом устроила на заднем сидении и понеслась в английские заповедные дали.
Ну, не смогла я отказать! Предохранитель сгорел. Это же уму непостижимо! Шестидесятидвухлетняя тётка, мать сорокалетней тётки. Бабушка двадцатилетней девахи, что со дня на день готовила злодейство: собиралась сделать меня прабабкой! Короче, весь это склад жизненного опыта, крадёт из горюющего семейного гнезда почти столетнюю старушку. И тащит её исполнять миссию, о которой знает лишь со слов раздавленной горем долгожительницы.
А об истоках этой мистерии вообще понятия не имеет. Но преисполняется высосанными из пальца благими намерениями. И к началу праздника всё-таки поспевает, далеко обогнав запоздавшее сожаление.
Всё оказалось ровно тем, чем меня пугали: и стол, и тётки и серьёзность подхода. Но, я же нормальная. До самого последнего момента не верила: и когда на стол всей оравой полезли, и когда мою миссис туда взгромождали. И даже когда засветилось на полную катушку, сомневалась.
Однако, узрев остекленевшие глаза свекрови с парой её товарок, сдулась и признала факт. Ведь те две усопшие были моложе меня.