Его махровый конструктивизм удивительно быстро проглатывал все мои каверзы. И откладывал их в «жировые запасы» иновселенской памяти. Какая всё-таки паршивая в ихней вселенной природа: начисто лишила бесправных гамадрилок способности запирать мозги на ключ. Каждая собака может шпионить за ними круглые сутки. Вот вырасту…
– И тогда, насколько я понял из вашей иносказательной беседы, развяжешь войну с уа-туа-ке-тау? – уточнил Тармени, осторожно вынимая меня из саркофага.
– С чего она иносказательная? – забрюзжала я, расшевеливая затёкшие мышцы.
Тармени потащил меня в спаленку на руках, задействовав прямохождение. Классная всё-таки у меня физиология: четыре руки, четыре ноги и хвост. Кому бы в прошлой жизни не завидовала, делала это совершенно бездарно: не ведала, кому надо было. Представляю, какая незавидная у землян репутация в глазах всех прочих приматов. Просто стыд.
– Чего молчишь? Откуда это наша беседа иносказательная? – докапывалась я до няньки, зевая во всю пасть, что доказывало относительное родство между двумя такими разными вселенными.
– Я давно заметил: чем больше вы друг друга оскорбляете, тем внимательней нужно к вам прислушиваться, – слегка торжествовал Тармени, объявляя об очередном открытии. – Вот сегодня вы с Шарли очень старались. Но я не пропустил мимо ушей ваше намерение уничтожить уа-туа-ке-тау.
– Штирлиц, тебе конспирация не жмёт? – вяло пошутила я.
– Штирлиц – это «кто» или «что»? – тотчас уцепился он за новое знание.
– Обещай, что завтра отпустишь к Шарли, скажу, – невозмутимо предложила я сделку.
Тармени добрался до моих покоев, открыл дверь, прикрыл внутренние веки. Покопался в своём словаре иностранных слов и выдал:
– Перетопчешься.
Затем стряхнул меня на руки двух бобиков и ускакал по своим делам, клацая когтями об пол. Бобики дружно водрузили подшефное тело на лежанку и без обиняков воткнули ему в пасть клизму. Жизнь продолжалась.
Я «включила» стенки с потолком. Вызвала изображение той дыры, где паслись мои друзья. Давным-давно окрепший Арнэр что-то выковыривал лапой из земли. Эби носилась кругами, пытаясь сунуть нос под его копалки. Червяков они там роют, что ли? Или, может, огородик решили развести?
Какие же они тупые… курицы – завистливо любовалась я счастливой парочкой. У них были они. А ты тут сидишь одинокая, как собака на цепи. Да ещё макака.
Я тяжко вздохнула. Дотянулась хвостом до кучи фруктов и цапнула баклажан. Один из бобиков ловко прижал хвост к полу и принялся выкручивать добычу. Потом я дососала свою кашу, и мы немного побегали, хотя набитое брюхо понижало мои шансы. Потом я всё-таки сожрала отвоёванный баклажан. Потом чуток повисела на хвосте в благостном покое, переваривая обед, и отправилась спать.
Потом ненадолго чуть-чуть проснулась. Тармени дрых, свернувшись в клубок вокруг меня. В его клубке было тепло, уютно и нисколько не жёстко от прилизанных игл. Я почесала шею, попу и правую пятку. Сунула в рот ногу и обратно заснула. Мне было хорошо.
Моё невезение работало, как часы. Но и психика не думала сбоить, отстаивая хозяйские интересы. В моей жизни царила стабильность. Не было нужды утруждать себя этой дурацкой акробатикой: с белой полосы на чёрную, с чёрной на белую.
Мой бронепоезд не стоял на запасном пути, и не мчался, как бешеный, навстречу битвам. Он болтался в эмпиреях судьбы, которая, видать, не знала, куда приткнуть это чудовище. Оставалась надежда, что судьба просто забудет об этой проблеме. И оставит меня, наконец-то, в покое.
Книга 1 https://litnet.com/ru/book/reinkarnaciya-s-podvohom-kniga-1-repatriaciya-na-chuzhbinu-b46002
Книга 3 https://litnet.com/ru/book/reinkarnaciya-s-podvohom-kniga-3-rasporyadok-agonii-b48979
Конец