– Хватит орать, – предложила миссис Далтон и обрадовала помощниц: – Я отдохнула. Пошли уже. Сесть хочу.
– Да пусть орёт, – вздохнула Кэм, бережно поддерживая старушку под руку. – Шарли права. Что бы я о ней не думала. И, как бы там ни было, три переселенки за десять лет проблем с местной медициной не решат. Три гинеколога и два педиатра – это что? Это медицинская помощь? Ну, хорошо. Ну, допустим, вместо Джен мы получили бы ещё одного педиатра. Это бы помогло? Шарли, ну, скажи: здорово бы это помогло? Не криви рожу. Все мы знаем, что не помогло бы. Даже если бы наше зеркало повысило производительность до пяти переселенок. Или рожало бы нас через каждые пять лет. Вот вы отвергли мою идею медицинской академии для местных. А она бы больше пользы принесла.
– Не вытянем, – по-прежнему спокойно возразила патронесса. – Без более-менее качественной технической базы мы даже нормальных медсестёр не подготовим. Ты вот способна создать фабрику, где нам будут изготавливать подходящий инструмент? Или, может, вы там, в Руфесе уже научились лить хирургическую сталь? Ты лучше на западном материке порядок наведи. Да притащи к себе оттуда высококвалифицированных мастеров-литейщиков. Тогда и посмотрим, что мы сможем соорудить с приличным инструментом: академию или хотя бы школу медсестёр. Чайку выпьешь?
Всевластная таная могущественного Руфеса скинула плащ. Плюхнулась на диванчик в гостиной для посетителей, куда они добрались, и потащила прочь сапоги.
– Пока не пожру, наверх не полезу, – пригрозила она, натягивая на замёрзшую ногу толстенный вязаный носок. – Вот бабушка Розамунд обо мне позаботилась. И носочки приготовила, и пелерину, и плед. Не то, что некоторые.
– Работа у неё такая: заботиться, – проворчала Шарли, с удовольствием отхлёбывая горячий чай. – Она вон тебе и круассанов собственноручно налепила. Подумаешь, государственный визит! А для честных врачей сроду не допросишься.
– Что-то с Ольгой? – не поднимая глаз, ровным голосом осведомилась Кэм.
Она преувеличенно старательно разглядывала кружку, о которую согревала руки.
– Оттого и бесится, – сочувственно посмотрела на Шарли миссис Далтон. – Обследование с грехом пополам закончили. Сидим вот, мозги в кучу собираем. Как помочь – ума не приложу. Хоть зрение вернулось. Но, это первый звонок.
– Без хирургического вмешательства никак не помочь, – мрачно процедила Шарли, крутя в пальцах надкусанный круассан.
– А она его переживёт? – принялась понукать её Кэм. – Чего из тебя вечно тянуть приходится? Хватит выделываться! Я вам тоже не железная.
– Ольга умирает, – спокойно выложила главную новость миссис Далтон. – Точнее, не умирает, а умрёт.
– С её лошадиным здоровьем она всех нас переживёт, – попыталась зацепиться за край пропасти Кэм.
– Не в этот раз, – столкнула её в пропасть добрая патронесса.
– А в чём суть игры слов: не умирает, но умрёт? Её приговорили к казни? И кто же?
– Лайсаки, – ещё спокойней обрадовала миссис Далтон.
– Они же её любят, – брякнула таная, ничуть не заботясь о репутации умницы.
– Потому и прикончат, – глухо пробормотала Шарли, дощипывая огрызок круассана.
Под её ногами росла кучка крошек, к которой из-под кресла тянулся жадный мышиный нос.
– Только и ждут, когда Ольга окончательно свихнётся, – укоризненно продолжила многоопытная естествоиспытательница. – Пасут её день и ночь. А как момент настанет, лайсаки ей эвтаназию устроят. И нисколько не сомневаюсь, что рука поднимется. Ольгу-то они любят. А вот её мозг боятся нешуточно. Чуют, полагаю, нечто такое, о чём либо догадываются, либо точно знают. Но, что ты из них вытрясешь путного? Даже умей лайсаки говорить, ничего, кроме «так надо», мы бы, наверняка, не услыхали. Эта местная живность с её тайнами уже достала. Знать бы, кто её тут разводит. Найти бы этого умника, да тряхнуть, как следует.