Девка из неё получилась жутко красивая. Большие волшебно раскосые карие глаза. Очаровательно припухлые губки. Густющие каштановые волосы и дивная кожа. Её длинные тренированные ноги могли бы потягаться со страусиными. А музыкальные пальчики алкали пианино, по которому свекровушка дико стосковалась.
Я помнила её нудные корявые фортепьянные экзерсисы, рассыпавшиеся по всему дому сухим горохом. И благословляла Акзунамтиля – местного бога всех человеческих знаний и ремёсел – за то, что великий творец не изобрёл нам клавишные инструменты пытки.
Свою надоедливую британскую чопорность Джен подрастрясла где-то по дороге между мирами. Вернувшись в цитадель, эту и впрямь новую, почти незнакомую девчонку я принимала более искренно и радостно. Мне с ней было по-настоящему комфортно. Хотя…
Всё как-то перепуталось в наших с ней взаимоотношениях. Сглаживая или вообще стирая то, что казалось прежде выбитым в граните. Интересно, как Вейтел – когда подрастёт – определится с нашим старшинством в семье? Вот будет умора: бабушка моложе матери.
– Матрёшка! – пихнула меня локтем Джен. – Опять спишь на ходу?
Меня притащили в малую гостиную, каких на каждом этаже по несколько штук. Каждая в своём индивидуальном интерьере. Эта в викторианском духе – видимо обставлена для миссис Далтон. В целом ничего, но меня всегда угнетала куча тяжёлой неповоротливой мебели с дефицитом пространства. Даже воздух здесь какой-то плюшевый.
Лениво развалившаяся на диване Кэм обозрела моё лицо и фыркнула:
– Она не спит. Это бунт против королевской власти.
– Ты мне никакая не королева, – пробурчала я, собираясь с мыслями. – Если я что-то и пропустила, так повторишь, не переломишься.
– О боже! – затрепетала ноздрями королева. – У нашей Ольги приступ национальной революционной памяти предков.
– Так пусть прокаркает пару лозунгов и слезет, наконец, с броневика, – привычно брызнула ядом Эби. – Джен, ты явно врёшь, что на Земле эта убогая дотянула до шестидесяти. И ты точно дура. Я бы своего сына такой не доверила. Будь она последней репродуктивной самкой на планете.
– Ты не права, дорогуша, – безмятежно прочирикала свекровушка.
– В чём? – подчёркнуто заинтересованно переспросила Эби. – В том, что у этой особы интеллект мексиканского кактуса?
– В том, что женитьбой сына руководила я, – отмахнулась Джен. – И в том, что Ольга отняла у нас больше времени, чем уйдёт на твоё старческое брюзжание.
Тут уже фыркнула Салли, вытянувшая свои лосиные ноги через половину гостиной. А Кэм примиряюще расплылась в лайковой улыбочке и внесла конструктивное предложение:
– Может, по чуть-чуть?
На столике с пузатыми раскоряченными ножками стоял изящный графин на серебряном подносе в завитушках. За прозрачным стеклом дорогущей в этом мире тары желтела обычная солдатская бормотуха. Салли набулькала две полных чарки для Кэм и Эби. Ещё две примерно на треть – наши врачихи делали вид, будто не одобряют травлю юных организмов спиртным.
Меня не особо-то и тянуло. А вот Джен скуксилась – в прошлой жизни свекровушка была не дура закинуть за воротник. Предпочитая при этом всё, что под сорок градусов и выше.
– Итак, – свернула на деловые рельсы Кэм. – Повторяю для глухих и революционеров: Далтон хочет, чтобы мы нашли Блэр. Как можно быстрей. Блэр, конечно, идиотка, но не дура. Добровольно болтать о нас не станет. Однако на свете существуют ещё и пытки.
– Зачем её пытать? – не поняла я хода королевских мыслей. – У Блэр ведь, кажется, любовь всей её жизни.
– Ага! – саркастически оскалилась Эби. – Третья или пятая. Я уж и не упомню.
– Даже, если Блэр шлюха, не вижу повода для пыток, – потребовала я у заговорщиц ясности. – И, кстати, причём тут я?
– Нужна помощь Хакар-гара, – пояснила Кэм. – Потому что Блэр на южном материке. И добровольно её не отдадут. А старый хрыч упёрся. Требует, чтобы ты возглавила спасательную экспедицию.
– Опять?!
– Не ори, – попросила королева. – Тебе что, трудно?
– Я вообще-то кормящая мать.
– Не ври, – поморщилась Эби. – И не заставляй тебя заставлять.
Я бы отбилась, как нечего делать. Но тут Салли подло зашла с козырей: