– Пожалуй, ты права. Я бы тоже испытала облегчение, узнав, что это не моя порода так испортилась. Просто в неё затесались два инородных тела, которые можно безболезненно для семьи удалить.
Голова Императрицы медленно покачивалась, внимая моей правильной позиции.
«Су-ука!» - злобно прошипела Эби, не сдвинувшись, впрочем, с места ни на миллиметр.
Матриарх мгновенно пригвоздила ей печёнку к пяткам одним кинжальным взглядом. Природная реакция нартии сковала страхом весь организм высококвалифицированной, высокоинтеллектуальной хирургини. Припечатала, словом – и смех, и грех.
Арнэр сурово лязгнул челюстями в ухо жмущейся к нему зазнобы, дескать, заткнись, дура. Императрица благожелательно кивнула умному мальчику и вернулась к нашему эпохальному – чуяло моё сердце – диалогу в верхах. Я мысленно перекрестилась и обречённо выдохнула:
– Ты хочешь, чтобы я их у тебя забрала? Понятно. В принципе, я и сама была бы рада. Меньше всего хотелось с вами ссориться. Ты же знаешь, как я вас с Крокодилом почитаю?
Императрица скептически повела языком по гребёнке зубов и покосилась на скалу за моей спиной.
– Да, Тармени вас не слишком жалует. Он действительно высокомерный засранец, которого интересует только собственная персона.
Старушка снова расслабилась и подобрела мордой.
– Но, ты же знаешь, что я расположена к вам всем сердцем? Поэтому не желаю решать проблему с… нашими детьми в ущерб вашим интересам. Однако и утащить их отсюда самостоятельно не могу. Я отвечаю за их безопасность. Стоит им покинуть эти горы, на них станут охотиться всякие уроды.
Императрица вопросительно засопела.
– Да, я могу убивать их – тут ты права. Однако тебе это нанесёт непоправимый вред. Не понимаешь? Это же просто. До сих пор люди свято верили, что вы защищаете друг дружку даже ценой жизни. Что ваши семьи нерушимы. А тут у нас не пойми где начнут шляться два малолетних сиротинушки.
Глаза Императрицы опасно засеребрились.
– А я что говорю? Людям только дай повод усомниться в вашей монолитности. Они тотчас полезут в горы испытывать вас на прочность. Нет, мы с тобой ни в коем случае не должны посвящать людей в наши проблемы. Мы просто обязаны так убрать этих недотёп из твоей семьи, чтобы никто ни о чём не догадался.
Она бросила ершиться и призадумалась.
– На мой взгляд, – напирала я, – вы с Крокодилом вполне можете выделить им небольшое жизненное пространство без ущерба для племени. Скажем, прямо тут. У меня под боком. Я сама займусь проблемой их безопасности и пропитания. Они не будут лезть к вашей замечательной молодёжи. А те, в свою очередь, перестанут выяснять отношения с моими детьми. Слушай, Императрица, давай на чистоту. Ведь ты уже поняла, что в этих двух живут люди?
По тяжести вздох этой бедной замордованной старушки мог бы соперничать с самой планетой.
– Кроме тебя это уже кто-то понял?
Она возвела глаза к небу.
– Я, конечно же, имела в виду: кроме тебя и Крокодила.
Она решительно помотала башкой, иллюстрируя уверенность в неосведомлённости сородичей.
«Напомни этой стерве, что мы спасли их яйцо!» - потребовала Эби.
И вмиг словила оплеуху кончиком императорского хвоста. Впрочем, Императрица уловила в сознании бесстыжей соплячки упомянутое яйцо и вопросительно уставилась на меня чуток округлившимися глазами.
– Представляешь, совсем позабыла, – нешуточно удивила меня собственная тупость. – Точно. Было такое. Ну, в тот раз, несколько лет назад. Помнишь?
Ещё бы! Она превосходно помнила тот день. И оттого-то, собственно, благоволила ко мне, несмотря на мою тошнотную, с её точки зрения, сущность.
– А помнишь того мужчину, что был со мной в том пакостном ущелье с козырьком? Ну, когда мы прикончили воров. Так, вот же он! – широким жестом повела я в сторону скромненько потупившегося Арнэра.
Императрица опешила. Она вытаращилась на Харлата, как на гору, что оторвала от земли задницу и побрела к морю искупнуться. Долго пялилась, а потом, как и ожидалось, ласково заурчала, одобрительно покачивая башкой. Её задумчивые глаза нежно зеленели весенней листвой. А тихое шипение складывалось в немузыкальный, но ласковый напев.