У обеих матриархов сидели в задницах одинаковые занозы: человекообразные нарты. Вынужденная отказаться от них Императрица, тем не менее, вовсе не намеревалась снимать лапу с пульса. Эта мадама тоже унюхала потенциал двух несортовых сопляков – протеже самих богов – и шла навстречу во всём, что не вставало у её сородичей костью в горле. Да и Крокодил нередко захаживал проинспектировать двух недоносков, что распиарила ему супруга. Он, кажется, не слишком верил в масштабы будущей пользы эксперимента, но и не отрицал таковую в принципе – ушлый мужичок.
Пока Гра-ара подбирала с земли все свои тонны живого веса, Эби уже встала наизготовку. За эти четыре года подругу изрядно разнесло во все стороны. До взрослой самки, конечно, ещё далековато. Но Эби не уступала той Рух, с которой я некогда познакомилась, хотя была чуть не вдвое моложе. Впрочем, я могла и ошибаться. У меня периодически случался перекос с расстояниями и объёмами. Стоило отвлечься от процесса зондирования внешнего мира – размышлять в саркофаге о чём попало – и этот мир шёл передо мной вкривь и вкось. Иной раз чуть ли не в космос заносило, стоило покрепче задуматься. А оттуда даже нартии выглядят муравьишками.
Зато уж свой облик я держала – Тармени обзавидовался! Да и жонглировать разными личинами навострилась виртуозно. У меня части тела с чертами лица не расплывались по воздуху неконтролируемой младенческой лужей. Что до остального, я и тут радовала: доросла Тармени до подбородка и кичилась железным здоровьем. В двух случаях из пяти даже уходила от погони единственного на планете представителя моего нового вида. Впрочем, лупить и драть за хвост меня уже перестали. С девушками так не обращаются – думала я. Горбатого могила исправит – имел об этом своё мнение Тармени и старался не связываться с невоспитанной девкой.
«Ты с нами?» - нетерпеливо ткнулась в меня морденью Эби.
– Купаться? – ехидно уточнила я.
«Недоделанная», - презрительно фыркнула эта стерва, гордо отворачиваясь.
И тут же схлопотала оплеуху кончиком гигантского хвоста – Гра-ара не приветствовала фамильярность с богами. Она вежливо осведомилась о том же, и я вежливо отказалась. Подруга принялась настаивать, значит, на закуску я получу взрослый разговор. Это давно витало в воздухе: новости с запада не радовали.
Четыре года назад Варкар скооперировался с северными бискиратами и разнёс в пух и прах очередную гигантскую флотилию безмозглых. Даже Крокодил тогда не утерпел: сгонял на военную спартакиаду бомбардировщиков. Притащил кучу впечатлений – Императрица до сих пор злится, что осталась на хозяйстве, не получив свою долю удовольствий.
Теперь, как донесла разведка, безмозглые оправились от дежурного фиаско, нарожали кораблей с роботами и снова готовей готовых. Как же всех задолбало это их круговращенье с бесполезным разбазариванием полезных ресурсов: и своих, и чужих. Они даже соорудили пару набегов на юг за живой добычей, ведь человеческие дети не отвечали их потребностям: росли медленней, чем требовалось. Страшно подумать, сколько людей на западном материке эти гниды уже превратили в ничто и сгубили ни за грош.
С этим нужно кончать – неслось солидарно и с юга, и с севера. В Руфесе народ прямо клокотал от злости. Хотя потери живой силы в последней мировой войне вовсе не удручали – скорей смешили. Нартии не уставали совершенствоваться в своих национальных видах спорта. Но и боеприпасы для них стоили трудов с затратами да прикидками: куда всё это можно было употребить в мирных целях. В общем, с этим и вправду пора было кончать.
Но тут нарисовалась одна щекотливая проблема: Тармени. Сарг и Джен протрепались Варкару – и обоим величествам – о роли взаправду существующего бога на круговорот проблем в природе. И о том, как этого проходимца можно употребить к общей пользе. Дело за малым: найти всепроникающего вовседырочника и воззвать к его совести.
«Это они ещё о твоей божественности ни ухом, ни рылом», - злорадно напомнила Эби, выползая на бережок из ледяного горного озерца.
С некоторых пор подруга приняла участие в охоте Тармени за ядрёными русскими словечками, бессовестно воруя перлы его многолетней коллекции. И местный язык, и английский начинали дурно попахивать, сдобренные не лучшими приобретениями в моём «родном могучем».