— Ааааааа!!! Получилось!!! — голос Малого звенел от восторга под сводами тоннеля.
— Дааааа!!! — я не смог удержать крика и присоединился к нему в своей радости.
Тележка начала постепенно замедлять свой ход, скорее всего мы уже внизу у подножия горы. Фонарик светил всё слабее и слабее, как будто его яркость как-то была завязана на скорости передвижения повозки. Наконец Малой постепенно затянул оба рычага и мы остановились. Впереди в конце коридора брезжил слабый свет и слышался плеск волн.
— Тебе надо торопиться, — сказал он — Нужно успеть до прилива, пока вход не залило водой полностью.
— А как же ты? — я думал, что он пойдёт со мной.
— А я вернусь по другой дороге, — Малой одним движением перекинул сидения и рычаги в противоположную сторону, — Надо рассказать охотникам про кабир’рат.
— Это же была крыса? — решил уточнить я.
— Он самый, матёрый крыс-каннибал, — шмыгнул носом Малой, — Ест своих же сородичей, но и для нас представляет угрозу. Ты иди, не тяни время. Как выплывешь, слева будет один из городских пляжей. Увидишь башню, она рядом, а там и до площади рукой подать. Мы тебя сами найдём, когда надо будет.
— Ладно, береги себя, — улыбнулся я в темноте.
— И ты приятель, не попадайся зря, — он закрутил педали медленно отъезжая в обратном направлении.
Я же развернулся и пошёл по направлению к свету в конце коридора. Стены здесь сочились от влаги и всё отчетливее ощущался запах моря, рыб и водорослей. Наконец-то я дошёл до выхода, представлявшего собой грот больше, чем наполовину заполненный водой. Через просвет между водой и потолком пещеры, виднелась бескрайняя гладь моря и солнце, уходящее за горизонт.
************
Когда я выбрался вплавь на берег, городской пляж пустовал, только редкие прохожие и пьянчуги шатались в предзакатный час. Я проверил кошель с деньгами, искать их на дне мне вовсе не хотелось. Страшно подумать только, если они могли бы выпасть при выплывании из пещеры. Но хвала Семерым Близнецам, доверенные мне золотые монеты всё ещё на месте. Я спешно огляделся вокруг — справа от меня возвышались каменные опоры причала, а в гавани на рейде качались корабли пиратов и работорговцев. По обоим концам бухты, формой похожей на полумесяц, темнели очертания массивных строений и там горели огни. Изредка порывы ветра дующего с моря, доносили до меня оттуда крики и стоны людей.
Осторожно, не привлекая внимания, я снял с себя всю одежду, выжал насколько смог от воды. Проблему составляли только кожаные доспехи, впитавшие в себя соленую воду и от того изрядно отяжелевшие. Конечно, надевать обратно полусырую одежду несколько неприятно, но заявиться в город, оставляя после себя мокрые разводы я не мог. Всё-таки я же не Уак’х из морских глубин, чтобы являться к людям, облепленный тиной и водорослями.
«Из легенд, рассказанных Асифу бабушкой в детстве, истории про Уак’хов ему нравились больше всего. Они имели привычку по ночам выходить из морских глубин и похищать молоденьких девушек для своих утех. Поговаривают, что от таких союзов затем рождались необыкновенные дети, получавшие диковинные способности от своих морских отцов, навроде того, как долгое время находиться под водой. И некоторые даже становились царями людей»
Пока ещё солнце не зашло необходимо поторопиться, может быть я ещё успею застать лавку кузнеца открытой. Незаметно миновав набережную, отделявшую меня от первых домов, я прошмыгнул в тень малоэтажных зданий. Нужно вести себя осторожно, от Джаса я слышал, будто ближе к закату становиться очень опасно шляться по городу. И мне очень повезло, что первые дни в городе я прожил без происшествий. Тем более сейчас я представлял собой особо богатую добычу. Разумеется, я бы справился с одним или двумя грабителями, но привлекать лишнее внимание сейчас ни к чему.
Скрытно передвигаясь прижавшись к стенам, я старался как можно реже попадать на освещенные участки, залитые последними лучами солнца, перед наступлением сумерек. Впереди послышался какой-то шум, смех и разговоры — кажется кто-то идёт по проулку навстречу. Я тут же юркнул за груду ящиков, небрежно сложенных, возле покосившейся от времени хибарки рыбака. И как раз вовремя, тут же из-за поворота появились двое — наёмники, виденные мной накануне на площади.
Именно про них Джас говорил, обзывая их «петухами» и «собаками» и что их отряды именуют себя «Псами Войны», поклоняющиеся своему спящему богу Горгу Длиннорукому. Мне представился уникальный шанс взглянуть на них поближе, наблюдая в щели ящиков за приближающейся парой. Они громко хохотали, переговариваясь между собой неприятными и резкими голосами, их язык и говор мне был неизвестен. Надрывные и хриплые гортанные звуки, перемеженные мерзким гоготом, действительно напоминали собой собачье гавканье или звуки человека, безуспешно пытающегося избавиться от рыбьей кости, застрявшей у него в горле.
Я замер, не двигался и не дышал, дабы не выдать своего присутствия. Парочка прошламимо — невысокого роста, с широкими плотными и мускулистыми телами, продолжающиеся короткими кривыми ногами покрытые шерстью и такими же волосатыми руками. Плоские лбы на квадратных головах, со сверкающими глазами из-под густых зарослей волос на лице, не выдавали в них особых интеллектуальных способностей. Остроконечные войлочные шапки, со сдвинутыми вперед концами, ещё больше усиливали их сходство с гребнем той самой птицы. Видимо они сейчас изрядно навеселе и не заметили бы меня, даже если я просто стоял у стены, изображая из себя египетского фараона в профиль.
Когда шумная компания удалилась на достаточное расстояние, я вышел из своего укрытия и поспешно зашагал в сторону площади. Думаю наёмники отмечали очередную выгодную сделку и сейчас направлялись к кораблям стоящим в порту. Замешкайся я на берегу немного дольше, то мы столкнулись бы нос к носу. Одолеть их в бою не представлялось для меня возможным. Слишком разные весовые категории. К тому же я не уверен, что моя сабля смогла бы причинить им хоть какие-то серьезные раны. А вот мне хватило бы одного удара их примитивного оружия, напоминающего прямую крестьянскую косу на длинной ручке.
Вскоре из-за рядов однообразных лачуг, похожих друг на друга как две капли воды, впереди открылся свободный простор рыночной площади. Дойдя до крайних домов я осторожно выглянул из-за угла, не рискуя выходить на открытую местность, прежде чем не разведаю обстановку. Я не ошибся и вышел максимально близко к лавке кузнеца, маневрируя среди узких улочек между площадью и портом. Но вот только кузня уже закрыта, я опоздал совсем чуть-чуть.
Как и во всех местностях лежащих в экваториальных широтах, сумерки длятся совсем короткий период времени. Уступая право южной ночи, совсем чёрной, как кожа туземки с берегов Слоновой Кости. Уже достаточно стемнело, небо покрывали плотные слои туч, периодически закрывающие свет ночных светил.
И в один из таких моментов я решил, что пора и стремительно вышел из тени, бесшумными шагами приближаясь к зданию, прилегающей к кузне и лавке. Остановившись перед дверью я несколько раз оглянулся по сторонам, пытаясь разглядеть в мраке присутствие посторонних и негромко постучал.
Ещё раз осмотревшись вокруг я чутко ловил каждый звук, готовый в любой момент сорваться с места. Никто не открыл мне дверь, я постучал снова, на этот раз сильнее, чем в первый раз. Стучать слишком сильно я боялся, поскольку Джас предупредил меня, что здесь все закладывают всех, в особенности это касалось соседей. И они привлеченные шумом от вечерних гостей, вполне могут донести куда следует за малую пайку, в надежде снискать благосклонность своих хозяев, словно покорные собаки выслуживающиеся за косточку.
Собрания были запрещены и соблюдался комендантский час, так все жители должны безвылазно сидеть по домам с наступлением сумерек. Господа опасались, что в свободное от работы время, остатки непокорных могут замышлять восстание и всячески пресекали подобное.